Деяние Луны

Я не предала значение такому поведению. Это была уютная норма, от которой мы могли рвануть к полному игнору, или страсти, ощущая неведомое притяжение. Взгляд опустился на ноги и медленно пополз вверх, исследуя каждый изгиб, каждую прижатую к коже волосинку. Они были великолепны, и я не могла остановиться, с раболепием разглядывая смугловатую кожу.

– Поиграем в доктора? – внезапно его голос раздался совсем рядом.

– Зачем? – руки сжали уголок одеяла и потянули на себя, но было уже поздно.

Схватив за лодыжку, отчего боль пробежала тонкими иголками по всему телу, Костя потянул ногу на себя, что-то изучая.

«Там же только брюки и ничего больше. Что можно увидеть?»

– Тебя учили быть нежным?

– Нежным? – Костя непонимающе посмотрел на меня и пожал плечами. – У тебя опухла нога. Нужно приложить лёд, иначе завтра не сможешь ходить. Так что я итак принимаю максимум участия в твоей проблеме.

«Звучит высокомерно», – пронеслось в голове, словно он снизошел до того, чтобы оказать милость, а я такая-сякая не оценила это.

– Придётся это ликвидировать, – раздался предательский треск и я, испугавшись, попыталась вывернуться из стальной хватки, но рука лишь крепче сжалась, не давая шевельнуться.

Костя разорвал штанину до колен, а затем избавился от колготок, подцепив их канцелярским ножом:

– Вполне сойдёт. Можно обойтись мазью.

– Думаю, остановимся на этом.

Нога пульсировала в такт биению сердца, и стоило громадных усилий не кричать от боли, что сковала тело.

– Не бойся, все говорят, что во мне дремлет врач.

– Он сдох уже давно, – поддела я парня, стараясь не представлять то, что сделает со мной Валентина, когда узнает, во что превратились вещи, которые та дала. – Твоя мама расстроится.

– Этот хлам давно пора выкинуть, – произнёс Костя. Его лицо на миг помрачнело, а глаза превратились в стекло. – Вещи мёртвого удачу не принесут. Надо было закопать их с ним.

«Отлично. И потому отдали их мне. Зашибись!»

– Ты про Стаса? – не подумав сорвалось языка, и тут же ладонь с силой сжалась. – Эй, сломаешь ногу.

– Если бы хотел, давно сделал это, – Костя встал и пошёл к двери, – Переоденься, нужно обработать травму.

Дверь захлопнулась и я, ошеломлённая, осталась сидеть на кровати. Что за ледяная забота, хочешь – помогай, но и веди себя по-человечески, а не так брезгливо. Никто же не заставляет со мной возиться.

Всегда так. Уходит и приходит словно кот, вытворяя лишь то, что хочется ему, наплевав на мнение и чувства окружающих.

Осторожно сняв растерзанные брюки, я взяла халат Натали, который, на время пребывания здесь, стал моим. Коротенький, он едва сходился на груди, что доставляло массу неудобства. Взять хотя бы недвусмысленные взгляды Данилы, который всегда ухмылялся, когда видел меня в нем.

– Думаю, через пару лет и у тебя такие вырастут, – подшучивал брат над сестрой, и щеки девушки сразу же вспыхивали алым.

Я с интересом рассматривала маленькое синее пятнышко на колене.

« Он шутит или действительно не смогу завтра встать? – удивилась я словам Кости. Для меня это был лишь синяк, не представляющей такой опасности. – Ну, поболит денёк, может два, но чтобы не ходить? Он явно перегнул».

– Плохой из тебя доктор, – зевнула я и, устроившись на подушке, задремала.

Минут через пятнадцать раздался требовательный скрип двери. Вставать не хотелось, но и человек, который нарушил покой, явно не церемонился. Громкие шаги и странный жестяной звук заставили приоткрыть глаза, чтобы взглянуть на посетителя. Костя опустил тазик с водой на пол, снимая с шеи махровое полотенце, которое видела в общей ванне.

– Давай ногу, – сдвинутые брови, словно грозовые тучи, нависали над переносицей.

Решив не спорить, я подчинилась, выставив правую ногу вперёд

– Не понимаю, как можно быть такой неуклюжей, – наклонив ее в сторону, он изучал синяк.

– Зачем из-за маленького пятнышка впадать в такую истерику? Будто у тебя их никогда не было?

Не моя вина, что благодаря стольким килограммом одежды, я потеряла возможность нормально передвигаться, и падала чаще, чем шла.

Он на миг задумался: – Нет, никогда. Я всегда аккуратен и осторожен.

– Вообще-вообще?

– Да.

– Ты хочешь сказать, что ни разу не падал? – с недоверием посмотрела я на него. Не может так быть, чтобы человек ни разу не падал в своей жизни. Таких вообще не существует. Толчки, пинки, или хотя бы взять ночные пробежки по лесу, которые он так любил. Ведь там всегда есть обо что споткнуться.

– Нет, я даже когда учился ходить, делал все без ошибок и не спотыкался, в отличие от некоторых. Держу пари, ты много раз коленки била, пока научилась твердо стоять на ногах.

Это был камень в мой огород

– Врёшь, – произнесла я. Прожить двадцать два года и ни разу не споткнуться, звучало слишком пафосно даже для него.

Костя медленно омывал ногу, нежно водя губкой по коже, и я сильно жалела о том, что в течение нескольких дней ни разу не воспользовалась бритвой.

– Что это? – его пальцы замерли на шраме, который находился под коленкой. Некрасивый бугорок, хоть и рассосался со временем, все равно бросался в глаза.