Деяние XII

И повелел коронованный мученик,
Не полагаясь на прихоти случая,
Посланцам усердным могучего ордена,
Которыми тысячи лье были пройдены,
Древо доставить в десницу далёкого
Князя юного синеокого…

Странные слова звучали в этой нечестивой студии, как тёмное заклинание под сводами осквернённой часовни. Яркий свет будто померк, сменившись тревожным мерцанием свечей. Неустойчивому сознанию Милорда почудился отдаленный рёв тысяч воинов и адский перезвон сражения. Неподвижная фигура Сахиба как будто выросла, её тень накрыла всё, как тень херувима на страже у врат, которые не были вратами рая.

Видение миновало, лишь мелькнув в сознании. Милорд судорожно вздохнул и продолжил слегка дрогнувшим голосом.

…Он «Сим победиши» напишет на знамени,
К небу возденет меч свой прославленный,
И двинет от края земного дальнего,
От брега морского последнего, тайного,
Крестную силу на рати неверные,
Чем возвратит Божий Град несомненно…

Здесь Милорд запнулся уже не потому, что забыл текст. Неправильное лицо отобразило изумлённое понимание. Он пристально посмотрел на Сахиба, тот, холодно улыбаясь, кивнул.

…Оммаж и фуа принеся победителю,
Потомок обрящет удел прародителя.

Милорд взволнованно произнес последнее двустишие. Казалось, он был потрясён открывшимся смыслом того, что до сей поры считал ненужным хламом.

Обычно по лицу Сахиба сложно было установить его эмоции, но теперь было очевидно, что тот полностью удовлетворен. Да что там, оно просто сияло, как у мальчика, только что потерявшего постылую девственность.

– Да что же это?! – вскричал Милорд.

– Вот так, Уолтер, – засмеялся Сахиб, – оказывается, предок ваш имел прямое отношение к Игре и Деянию.

– Я забыл, с кого начался наш обряд, – признался Милорд.

– Очевидно, потому что Джек Потрошитель был вам куда интереснее Филиппа де Патте, – насмешливо предположил президент Клаба.

– Де Патте… Да, помню…

– Доверенный рыцарь короля Бодуэна Прокажённого. Де Патте нёс Артефакт в битве при Хоттине, убедив патриарха доверить его ему.

– И спрятал…

– Ничего подобного, что засвидетельствовала ваша декламация этих довольно скверных стихов… Да, сэр Филипп был неважным стихотворцем. Но он знал, что в рифмованных строках устная информация живёт очень долго. Вот и пришлось мучиться бедному старому воину, исторгая из себя вирши.

– Но зачем?

– Затем, что король Бодуэн был Отрок и знал это.

– Откуда?

– Надо думать, просветили наши тогдашние партнёры по Игре. «Посланцы усердные могучего ордена».

– А князь синеокий?..

Сахиб недобро усмехнулся, став похожим на ощерившегося кота, и медленно произнес:

– Род Борджигинов… Это можно перевести как «синеокие»… Среди предков Тэмуджина всегда были блондины с синими глазами, что для тех краёв нетипично.

– Да-да, конечно, Чингисхан… – задумчиво проронил Милорд.

– Именно! – подтвердил Сахиб. – Больной Бодуэн не в силах был совершить Деяние, здесь успешно поработала Конгрегация. Но предшественники Artel`и успели до него добраться и убедить отослать Артефакт другому Отроку, о котором на Западе ничего не знали. Остается только догадываться, каким образом они смогли уговорить фанатичного христианина передать Крест язычнику…

– Пресвитер Иоанн… – осенило Милорда.

– Да, – кивнул Сахиб, – не сомневаюсь, что они использовали эту легенду, которую, возможно, сами и запустили в Европу.

– Факт остается фактом: Бодуэн решил удержать Крест при себе до смерти, но поручил Филипу де Патте после неё передать Артефакт агентам противника. Что тот и сделал, и хранил эту тайну, доверив её только стихам, переданным даже не сыну – кажется, он ему не слишком доверял – а внуку. Того даже звали…

– Бодуэн, – припомнил Милорд своё генеалогическое древо.

– Да, думаю, он был назван так по настоянию деда. И Бодуэн тоже передал тайну внуку.

– Филиппу, – вновь встрял сэр Уолтер.

– А этот Филипп стал тамплиером, был арестован во время разгрома ордена и сожжен в 1310 году. Но до этого успел заставить своего единственного сына, рожденного ещё до вступления в орден…

– Да, я помню, кажется, Филипп был вдовцом…

– …И был очень привязан к жене, так, что решил дать обет целомудрия после её ранней смерти. Так вот, он заставил сына выучить стишок, дав, таким образом, начало обряду вашего дома. Но совершил ошибку, не объяснив сыну его смысла. С тех пор ваши предки относились к заучиванию этих стихов просто как к странной традиции… Все-таки, хорошо у нас, в старой весёлой Англии, – невпопад заявил Сахиб, опять широко улыбнувшись.

– И вы всё время это знали? – Милорд посмотрел на шефа в упор.