Деяния ангелов

Девушка поднялась, обняла меня и крепко прижалась к груди, будто ища покровительства и защиты.

— Ваня, очень тебя прошу: не измени мне! — тельце Вивы немного дрожало. — Я пошла на страшный грех, став твоей любовницей. Я сделала это только потому, что люблю тебя и очень хочу остановить череду твоих губительных романов. И дело не только в том, что беспорядочные половые связи — это само по себе плохо. Гораздо большее зло — бередить души несчастных женщин, давать им надежду, а потом безжалостно бросать, воспользовавшись любым подходящим поводом. С какими дамами ты чаще всего имел дело? С брошенными, разуверившимися, разочаровавшимися, убогими, не достигшими в жизни практически ничего! С такими легче договориться, таких легче совратить сладостными речами, щедрыми подарками, материальными подношениями… Но как дорого этим существам, обласканным «добряком» Иваном, обошлись его щедрость и «бескорыстная» помощь! Сколько же невинных душ ты втоптал в грязь, сколько боли и страданий причинил им!

— Господи! — выдохнул я, пораженный этими обличительными речами. И, зачем-то понизив голос до шепота, признался: — Все это мне и в голову не приходило…

— Понимаю, ты действовал неосознанно, — тяжело вздохнула Вива. — Но зло, сотворенное по неосторожности, по легкомыслию, по глупости или из-за ветрености, меньшим от этого не становится.

Я нежно поцеловал девушку в висок и, мягко освободившись из ее объятий, пошлепал в прихожую за курткой.

Когда после перекура на балконе вернулся в гостиную, мой страстный обличитель сидел на диване и о чем-то размышлял. Я опустился рядом с ним и обнял за плечи.

— У тебя такой вид… Уж не жалеешь ты часом, что связалась со мной?

Вива склонила голову мне на плечо и тихо произнесла:

— Внезапный порыв страсти затмевает разум человека, и тогда он способен преодолеть любые табу… Будь осторожен с Ингой, ладно?

Я встрепенулся:

— Тогда запрети мне встречаться с ней, если думаешь…

— Нет! — оборвала меня девушка на полуслове. — Разве ты мой раб, чтобы я могла тебе что-то запрещать? Ради Бога, поступай, как считаешь нужным! Общайся с Ингой, коль она близкая подруга дорогого для тебя человека. Но только… не снимай крестик, он — мое сердце, которое всегда должно находиться рядом с твоим и защищать его от всякой напасти, беречь от злого глаза и лукавого помысла…

Я взял руку Вивы, поднес к губам и нежно поцеловал ее тонкие пальчики.

На душе у меня отчего-то было неспокойно, тревожно. Уж не предчувствие ли это грядущей беды? Но нет, откуда ей взяться? От Инги? Бред! Она ведь очень трепетно ко мне относится и никакого вреда не причинит, наоборот, как и Вива, сделает все, чтобы я находился в безопасности. Конечно, ей хочется, чтобы мы стали любовниками. Но ведь это легко понять: дама в расцвете сил и красоты, а прозябает в одиночестве. Разве можно осуждать женщину за то, что она жаждет внимания и нежности, любви и ласки? Кто знает, может, за яркой внешностью, показной самоуверенностью и нарочитой безмятежностью скрывается израненная тоской душа, разуверившаяся в обретении личного счастья?

После обеда мне позвонила Инга и неожиданно пригласила на ужин в кафе.

Я приехал на площадь Профсоюзов, припарковал машину возле магазина и, купив пачку сигарет, отправился за своей дамой. Однако подниматься в квартиру не понадобилось — Инга ждала меня возле подъезда.

— Привет! — я коснулся губами ее щеки. — Сегодня у тебя какой-то праздник?

В ответ на поцелуй она нежно погладила мою руку и торжественно произнесла:

— У меня каждый день праздник! С тех пор, как встретила тебя.

— А если серьезно?

Ее лицо осветила широкая улыбка:

— В этот день, много лет назад, от меня ушел муж.

— Так ты вместо того, чтобы сидеть и рыдать из-за этой безвозвратной потери, поломавшей всю твою жизнь, вздумала шататься по кабакам? — пошутил я.

— Да рыдать-то, собственно, не зачем! — развела руками Инга. — Супруг у меня был далеко не подарок.

— Ну, ладно, решила праздновать, так празднуй! — засмеялся я. — Веди!

Мы зашли в ближайшее кафе, расположенное неподалеку от площади Профсоюзов.

В небольшом, уютном зале тихо звучала музыка. Людей в эту пору было немного: парень и девушка, три пожилые женщины, которые, видимо, отмечали какое-то событие, и двое хорошо подвыпивших молодых мужчин.

Я посадил Ингу за свободный столик, а сам подошел к стойке бара.

— Заказ делать вам или подойдет официант? — поинтересовался я у голубоглазой девушки, усердно протиравшей фужеры бумажной салфеткой.

— Можно мне, но лучше официанту! — учтиво ответила она.

— Тогда подождем официанта! — я развернулся и пошел к своей даме, придирчиво разглядывающей свое отражение в маленьком круглом зеркальце.

Не успел опуститься на стул, как у столика возникла вертлявая девушка в белом переднике:

— Что будете заказывать?

Я вопросительно взглянул на Ингу.

— Принесите нам полбутылки хорошего коньяка, по стейку, овощному салату, еще можно картошку фри. И не забудьте два стакана крепкого черного чая и персиковый сок.