Деяния архиепископов Гамбургской церкви

61 (59). Итак, Олаф, славнейший король норманнов, вёл постоянную борьбу против Кнута, короля данов, который напал на его королевство^{41}. Наконец, в результате возмущения вельмож, чьих жён он удалил из-за их увлечения ворожбой, блаженнейший король Олаф был изгнан из Норвежского королевства. Так что теперь Кнут правил одновременно в Норвегии, Дании и, — чего никогда не случалось прежде ни с одним из королей, — в Англии. Олаф же, все свои надежды возложив на Бога, вновь возобновил борьбу ради сокрушения идолов. Собрав неисчислимое войско из подданных короля Швеции, на дочери которого он был женат[470], и исландцев[471], он силой оружия вернул себе королевство отцов. Итак, христианнейший король, знаменитый храбростью по отношению к врагам и справедливостью к своим людям, настолько поверил в то, что именно Бог восстановил его на троне, что не желал более терпеть никого, кто либо хотел остаться чародеем, либо не хотел становиться христианином. Он уже по большей части осуществил своё намерение, когда немногие из чародеев, которые ещё уцелели, мстя за тех, которых король осудил, не поколебались убить его самого[472]. Одни говорят, что он был убит в бою, а другие — что его замучили в самом народном собрании. Наконец, третьи утверждают, что он был тайно убит в угоду королю Кнуту, что, по нашему мнению, гораздо ближе к истине, ибо именно Кнут овладел его королевством. Итак, король и мученик Олаф принял, по-видимому, именно такую смерть. Тело его было с подобающими почестями погребено в крупном городе его королевства — Тронхейме[473]. Там, благодаря чудесам и исцелениям, которые совершаются через него, Господь и ныне являет, насколько уважаем на небе тот, кто так славился на земле[474]. Его достойное вечной памяти мученичество отмечается всеми народами северного океана, а именно, норманнами, шведами, готами, [самбами], данами и славянами, 29 июля.

62 (60). Рассказывают, что в это же время, движимый любовью к Богу, в Швецию из Англии прибыл некто по имени Вольфред и принялся весьма энергично проповедовать язычникам слово Божие. Когда он своей проповедью обратил в христианскую веру очень многих, то, стоя в собрании язычников, начал предавать анафеме идола тамошнего племени по имени Top. Схватив секиру, он разбил идола на куски. Однако, за такую дерзость на него тут же обрушилась тысяча ударов, и достойная венца мученичества душа отлетела на небо. А его растерзанное в результате долгих издевательств тело варвары сбросили в болото. Всё это, что мне удалось узнать, я правдиво передал памяти, хотя есть и другие, достойные описания события. Однако, об Унване и о событиях, которые произошли в его время, сказано достаточно и, как я полагаю, вполне достоверно. В это время Вальтарду в Магдебурге наследовал Геро[475], а последнему — Хунфрид[476]. Оба они были святыми мужами, достойными епископского звания. Вскоре после этого, а именно, 27 января 1029 года Господнего, 12-го индикта, умер наш славный архиепископ и был погребён по левую сторону от своих предшественников.

63 (61). Лиавицо[477] пребывал в должности почти четыре года. Будучи племянником первого Лиавицо и приором кафедрального собора, он благодаря содействию императрицы Гизелы[478] получил от цезаря Конрада посох, а от папы Иоанна XIX[479] — паллий. Он был смиренным, правдивым и богобоязненным мужем^{42}. Лиавицо был любезен со всеми, но особую любовь питал к духовенству и всем сердцем сочувствовал бедным в их нужде. Он купил у местных жителей селение[480] по ту сторону реки и, пожертвовав его братьям, велел им давать с него по 30 обедов [в год]. К странноприимному дому он проявлял такую заботу, что казалось, будто он исправляет в этой части упущения со стороны всех своих предшественников. Он настолько обогатил епископство, приорства и странноприимный дом, что вряд ли можно было найти там хоть одного бедняка. Возможно, это покажется невероятным тем, которые видят бедность нашего времени, но и тогда, пожалуй, вряд ли бы кто-нибудь поверил в то, что события, которые случились ныне, произойдут в будущем.