Читаем Деяния Диониса полностью

Деяния Диониса

Вот уж мало-помалу по градам молва полетела,Весть сообщая повсюду о шествии ДионисаПышногроздного в землях Аттики. Пляски и песниЗазвучали в Афинах в честь бессонного Вакха;Празднество пышно справляли: жители шумной толпоюВышли на улицы, город украсив листвой и коврами,В честь благогроздного Вакха граждане увенчалисьЛистьями и гроздовьем его лозы благодатной;Как украшенье, жены к персям своим подвязалиЧаши железные, таинств и празднеств вакхических знаки,10 [11]Девушки в хороводы соединились, венкамиПлющевыми венчая свои аттидские кудри;Илиссос, прославляя Бромия, заплескалсяБурно, Эвия песню затянули единымГласом, в пляске сойдяся, кефисидские камни!Травы с цветами пустились в рост, и из лона земногоВыросли сами собою лозы, полные сладкихЯгод, масличные рощи багрянцем одев Марафона!Залепетали дубравы, и луговые ХорыВырастили в долинах речных двухцветные розы!20 [21]Сами собою взрастают лилии с длинным стеблем!Вторит авлос Афины вослед фригийским авлосам,И тростники ахарнян песнью двойной зазвучали,Управляемы пястью искусной, из глоток согласныхЗвонкая песнь зазвенела юницы с брегов мигдонийскихИ вакханки шумливой, тихо обнявшей за плечиДевушку с берегов пактолидских, поющую с ними!Вот уж идут хороводы и светоч двойной загорелся(Древле Загрей родился - потом появился и Бромий!)...Помнящая об Итиле, о Филомеле-ткачихе,30 [31]Песня аттидская льется жалобой соловьиной,Зефира певчая птица защебетала под кровлей,Мысль о Терее далеко в ветре воздушном развеяв...Нет, никто не остался вне хоровода во граде!Вакх приветственный входит в домы Икария. СтарецОтличался искусством в насажденье деревьев!Вот попытался хозяин старый в честь гостя пляскуИзобразить, Диониса встречая - за стол приглашаетБога лозы виноградной, яством скромным накрытый:Подает Эригона напиток из козьего млека,40 [41]Остановил ее Бромий и плясолюбивому старцуМех протянул с напитком, разрешающим скорби,Он с вином благовонным подал сосуд десницейСтарцу Икарию, молвя ласковые реченья:"Старче, прими подношенье, незнаемое в Афинах!Осчастливлю тебя я, сограждане старца прославятИ навсегда превозмогут славою превеликойСтарец Икарий - Келея, Метанейру - Эригона!Матери древней Деметры ныне и я соперник,Колос Део изобильный землепашцу дарила -50 [51]Триптолем собирал пшеницу, сберешь ты - гроздовье!Горнему Ганимеду станешь соперник единый,Превзойдешь Триптолема, ведь полевые колосьяНе утоляют печали, сие вину лишь возможно,Лишь лозовое гроздовье в горестях смертных утешит!"Молвил он слово такое гостеприимному старцу,Чашу сладким наполнив вином, бодрящим и терпким!Пил вино постепенно старик, виноградарь искусный,Жаждою распаляясь ко влаге сей благородной.Дочерь уж не подавала млека отцу, но за чашей60 [61]Чашу ему подносила, дабы испил родитель.Вот он приободрился, из многочисленных кубковВин отведав, и сразу принялся, пьяный, ногамиПляску выписывать резво, раскачиваясь на месте,И запел славословье в честь Эвия и Загрея!И сему садоводу являет бог виноградныйВиноградные ветви, дары, угодные Вакху,Учит его бог Эвий, как выращивать лозы,Как обрезать их, и землю рыхлить, сажая их в ямки,И другим земледельцам виноградарь умелый70 [71]Передает дар Вакха, лоз виноградных отростки,Учит, как надо возделать грозд овие Диониса:Из своего кратера льет он сок благовонныйВ деревенские кружки из глины преизобильно,И пируют крестьяне, чаши опустошая.Вот, насладившись влагой из благоуханного меха,Благодарит Эригоны отца один из пришедших:"Молви нам, старче, откуда добыл ты нектар небесный?Не с берегов Кефиса золотистая влага,Нет, не подарок наяды медовосладкий напиток,80 [81]Медоточивые струи не из источников наших,Илиссос ведь не может окраситься влагой пурпурной!Это питье невозможно пчеле прилежной сготовить,Насыщающей смертных Это что-то другое,Только меда послаще, слаще воды самой лучшей...Нет, не напиток это, добытый с оливы аттидской!Лучше, чем млеко напиток твой, его не сравню яС ним, даже с медом смешавши, дух несущим и сладость!Коль розоперстые Хоры в наших садах научилиДобывать сей напиток из всех растений для смертных,90 [91]То от Адониса это дар и от Киферейи -Благоуханная влага, роса от роз благовонных!Изгоняет печали питье это странное, нашиГорести и заботы развеивает по ветру!Не подношенье ли это небесной Гебы всевечной?Не подарила ли это державная дева, Афина?Кто же похитил с неба кратер, из коего в чашиЗевсу и всем Бессмертным Ганимед возливает?Сча́стливей ты Келея гостеприимного, колиТы принимал под кровлей одного из Блаженных!100 [101]Мыслю, что бог какой-то пришел к тебе гостем желаннымИ за пиром приятным это питье тебе подал,Дар, что колос аттидский богини Део превосходит!"Молвил гость, изумленный сладким напитком, от уст жеСладостно песнь излилася крестьянская радостно, громко!Чашу за чашею пили хмелеющие земледельцы,Помрачаясь рассудком, в неистовство приходили -Вот уж глаза помутнели, вином окрашены чистым,Щеки зардели ярко, забилось бешенно сердце,И в висках застучало, гла́вы бессильно поникли,110 [111]Кровь побежала сильнее по жилам, мозг распухает...Им, опьяненным, казалось: лоно колеблется тверди,Пляшут окрест деревья, закружились отроги!Вот уже, непривычный к стольким чашам напитка,Некий муж покатился по земле в опьяненье,Вот уж толпа деревенщин, охвачена подозреньемИ безумьем, на старца Икария устремилась,Мысля, что некиим зельем он отравить их пытался -Этот секирой железной, а тот, сжимая во дланяхЗаступ... Вооружился третий серпом изострым,120 [121]Коим жал он колосья; камень припрятал четвертый,Пятый посох пастуший схватил возмущенною пястью!Так вот и навалились. Один же из них в безумьеСтариковское тело бичом избивал беспощадно!Виноградарь искусный, старец злосчастный, на землюПовалился от страшных ударов, под стол покатился,Посбивал все кратеры и замер уже, полумертвый,В луже пу́рпурной влаги... Из головы разбитойКрови потоки лилися под ударами пьяниц,И кровавые струи смешались с влагою винной!130 [131]И, в Аид отлетая, молвил он слово такое:"Бромия-гостя напиток, утешающий в скорби,Сладостный, оказался мне горек... Радовал сердцеВсем, лишь Икарию-старцу дал печальную участь...Сладостный, он Эригоне желчь, Дионис бесслезный,Дочери нашей дарует, слез горчайших потоки!"Но не закончил он речи, судьбина слово прервала...Вот и лежит он, мертвый, глаза его полуоткрыты,Дочери милой не видит - на голой земле, по соседству,Спать повалились убийцы опьяненные старца,140 [141]Точно трупы недвижны... А поутру, пробудившись,Стали плакать над мертвым, кого во хмелю погубили.Разум вернулся к ним, и взваливши тело на плечи,Понесли его в чащу ближайшую и в истокеГорном, в струях прозрачных, страшные раны омыли;Тело, растерзанное в неистовстве опьяненья,Собственными руками схоронили убийцы.Дух Икария, дыму подобный, направился к домуОтчему, к Эригоне, явился в смертном обличье,Призрачным сновиденьем, тенью неясною, смутной,В образе человека, недавно убитого, в платье150 [152]Изобличавшем удары ненайденного убийцы,Кровию обагренном, осыпанном пылью и прахом,В платье, висящем клочками, изорванном страшным железом.Пясти тень простирает и подходит поближе,Приоткрывает раны ужасные перед девой.Ужасается дочерь страшному сновиденью,Кровоточащие язвы узрев на главе отцовой,Исходящие кровью ужасные раны на выеПризрачный же родитель молвит дочери скорбной:"Встань, злосчастная дочерь, отца поищи родного!160 [162]Встань! По следам опьяненных убийц иди неустанно!Да, это я, твой родитель замученный, коего послеЧаши вина невежды убили железом изострым!Счастлива ты, дитя - ведь ты убиенного гла́выНе видала пробитой, не слышала страшных ударов,Ты седин не узрела, забрызганных грязью кровавой,Как полумертв, обескровлен, он корчился только во прахе,Ты не зрела дубинок отцеубийных, ведь богиУберегли твои очи от зрелища тела отцова,Тело растерзанное увидеть не попустили!170 [172]Ныне смотри на одежды в пурпурных подтеках и пятнах,Ибо вчера до беспамятства люд деревенский упился,Непривычною влагой Вакха смутился их разум -И на меня напали, и острым железом пронзили,Я овчаров напрасно звал, никто не услышал,Лишь запоздалоголосой Эхо клик отозвался,Жалобное отраженье стенаний и жалоб отцовых!Более ты не поднимешь посоха на луговине,Более трав и цветов искать не пойдешь ты средь пастбищ,Стад не узреть тебе, супруга в доме не видеть,180 [182]Более ты за ручку мотыги уже не возьмешьсяВ благородя́щий сад провести орошенье благое!Медоточивого тока винных струй не испивши,Плачь над отцом убиенным, отныне сирая дочерь,Вижу, что жизнь провести тебе неневестной придется!"Так он изрек и сокрылся, пернатый призрак, во мраке.Пробудилася дева, румяные стала ланитыРаздирать и в скорби терзать упругие перси,Стала рвать она пряди из кудрей густых от мучений,После взглянув на стадо быков на склонах скалистых,190 [192]Скорбная вопияла в слезах и отчаянье дева:"Молвите, милые выси, где труп Ика́рия спрятан?Участь знакомого вам пастуха, быки, расскажите!Что за люди убили родителя милого в чаще?Где мой отец благонравный? Учит, как прежде, соседаПлод возделывать новый? Странствует по земледельцам?Иль наставляет в искусстве выращиванья грозд овья?Иль пастуха с огородником празднество разделяет?Молвите мне, злосчастной - сколь можно, его подожду я!Коли в живых родитель остался, то жить как и прежде200 [202]Стану, в саду копаться, свои цветы поливая;Коли родитель умер, к чему и цветы, и деревья,Лишь над телом родимым принять смерть пожелаю!"Так восстенав, устремилась в чащи горного леса,В поисках милого тела отца, убиенного толькоНи козопас невинный, ни гуртовщик, пасущийСкот на всех перегонах, иль быкопас - не могутДеве помочь или даже на след навести недавний,Место ей указать, где убили Икария-старца.Долго она понапрасну блуждала, пока ей садовник210 [212]Некий о том злодействе правды всей не поведал,Не показал могилы недавно убитого старца!Только узнав об этом, впала дева в безумьеСкорбное, срезала кудри она над милой могилойИ, босоногая дочерь, слез оросила потокомНеиссякаемым землю, хитон и пеплос девичьи...Онемевшие губы замкнула после в молчанье...Пес же, сопровождавший Эригону, разумный,Спутник в поисках тела, заскулил и заплакал,Скорбь разделяя скорбящей. И вот, в помрачении горя,220 [222]Подбежала ко древу огромному дева и сделавКрепкую петлю, выю в силок удушающий вдела,Жизни себя лишила, на ветви высокой повиснув,Пляску погибели страшной стопы ее заплясали...Так умерла, доброхотно приявши погибель, а рядомПес ее горестным воем оповестил о деяньеСкорбном, и слезы струились из глаз бессловесной твари...Нет, этот пес не оставил одну, без охраны, хозяйку,Он близ древа остался, диких зверей отгоняя,Горных львов, леопардов, когда же прошли мимо древа330 [232]Путники, он показал им место сие, бессловесный,Где на ветвях высоких в петле хозяйка висела.Сжалились перехожие странники, видя такое,Подошедши поближе, они с ветвей ее сняли,Густолистного древа, выкопали могилуЗаступами, схоронили тело в земле девичье...Пес же как будто бы ведал, что делают люди и всем имПомогал, сострадая, рыть могилу когтями,Будто бы всё разумел он, землю могильную роя.Так они и схоронили недавно умершую деву,340 [242]После, печалуясь горько по безвременной смерти,Прочь поспешили из леса каждый по собственным нуждам,Только вот пес у могилы один на страже осталсяЛишь по собственной воле - он ведь любил хозяйку!Сжалился Зевс всевышний, в круге созвездий небесныхОн поместил Эригону сразу за Льва хребтовиной,Держит в деснице колос Дева, ибо не хочетГроздов она виноградных, причину смерти отцовой;Старца Икария рядом с дочерью Дий помещаетВолопасом-Боотом называет и светит350 [252]Это созвездие близ Медведицы аркадийской,Пса же палящего рядом с Зайцем располагает,В Гончих Псах, где Арго́, созвездие горнего свода,Проплывает по кругу, словно по морю, Олимпа!Вот каково сказанье ахейское, в нем как обычноСмешаны вымысел с правдой, истина такова же:Вышний Зевс Эригоны душу с злакодержавнойДевой соединил на небе. Собаку земнуюПоместил он средь Гончих Псов, с ними сходную ликом,Сириусом ее назвали. Икария душу360 [262]Также вознес на небо, давши ей имя Боота!Вот каковы Кронида дары аттидским пределам,Вот как почтил Всевышний Палладу и Диониса!После того, как оставил Илиссос сладкоструйныйВакх, отправился он на Наксос, край виноградный.Эрос дерзкий раскинул крылья над ним, КиферейяРеяла впереди, любви она богу хотела,Ибо уже оставил спящую на побережьеДеву Тесей неверный, покинув остров на лодье,Позабыв все обеты... И вот Дионис увидел370 [272]На берегу пустынном спящую Ариадну,И изумленье мешая со страстью, молвил вакханкам,Хороводы ведущим, восхищенное слово:"О бассариды, в роптры не бейте, не поднимайтеШума ни пляской, ни дудкой! О, не спугните Киприду!Только вот пояса нету на деве Кипрогенейе!Мнится, Харита с лукавым Гипносом свиделась в этомМесте. Но лишь только Эос явилась и засияла,Спящая Паситея проснулась! Но кто одеяньяДал на Наксосе деве Харите? Не Геба ли это?Но на кого она чаши Блаженных оставила? Может,380 [283]Это Селена, повозкой правящая блестящей?В силах ли Мена оставить любимого Эндимиона?Не среброногую ль деву Фетиду я вижу на бреге?Но не нагая богиня румяная... Молвить по правде,Лучницы вижу наксосской отдых после ловитвы,Пот она омывала в море после охоты!Тяжкий труд порождает сладостный сон... Но в чащеКто же видал Артемиду в пеплосе? Стойте, вакханки!Пляску оставь, о Ма́рон! Не играй на свирели,Пан мой милый, не должно сон сей Паллады нарушить!390 [293]Только вот где же Афины копье? И кто же подъемлетШлем меднозданный богини, эгиду Тритогенейи?"Так Дионис измолвил. Тотчас с песчаного брегаБрошенная невеста приподнялась - и проснулась!Ни жениха не узрела, ни корабля, ни дружины...С зимородками взрыдала кидонийская нимфаИ побрела по брегу, брачному дару эротов,Стала любимого кликать по имени, и близ прибояСтруги искала дружины, бранила ревнивую дрему,Более всех упрекала матерь Пафийки, пучину!400 [303]После Борея молила, заклиная обетомБрачным его Орифи́и, вернуть Тесея на НаксосСнова, дать ей увидеть корабль, столь сладостный сердцу!Боле еще молила Эола жестокого, дабыВнял он мольбе и исполнил, дабы послал он противныйВетер лодьям отплывшим, да только брошенной девеБог Борей (он и сам ведь несчастен!), увы, не помощник -Ветры, несущие струги к аттидскому брегу на девуБрошенную рассердились и взревновали... ДивилсяЭрос девичьей печали на радостном Наксосе, мальчик410 [313]Мыслил, что на песке сама Афродита тоскует,Ибо даже в страданье блистала красой Ариадна,Скорби ее украшали, и сравнивать коли с богиней,То и сама Афродита, лучащаяся улыбкой,Славная сладостным смехом, и очи Пейто и Хариты,Эроса пламень могучий смирились пред плачем девичьим!Плачущая Ариадна так восклицала, тоскуя:"Сладостный Гипнос явился, Тесей любимый покинул, Счастлива ль я в сновиденье? Себя в стране кекропийскойЯ узрела, любимый Тесей уж в отческих домах420 [323]Сладостное единенье с чистою АриаднойПодготавливал, пляски и песни в честь девы звучали,Радостными перстами я брачный алтарь убирала,Брачным венцом уж кудри венчала, а рядом любимыйБыл в одеждах нарядных, готовый к обрядам Киприды!Сладостное сновиденье! Увы мне, несчастной! ОставилНеневестною деву жених! Пейто! Милосердья!Празднеств брачных не стало, во мраке полночном осталась!Эос из зависти злобной расхитив все, появилась!Я пробудилась - со мною нет желания сердца!430 [333]Мнимые лики эротов являлися предо мною,Видела я обманный сон о свадьбе счастливой,Не состоявшейся, милый Тесей меня бросил навеки!Даже кротчайший Гипнос жесток ко мне Молвите, скалы,Горемычной - так кто же афинского воя похитил?Коли Борей дохну́л - пойду тогда к Орифи́и,Только и Орифи́я гневна, ведь из МарафонаРодом она, откуда родом Тесей, мой любимый;Коли тут Зе́фир виновен, скажите невесте Ириде,Матери страсти, как ею угнетена Ариадна!440 [343]Коли Нот или дерзкий Эвр, то пойду я молитьсяЭос, матери горькой сих необузданных ветров,Гипнос! Верни сновиденье счастливое, я умоляю,Милый мне лик, хоть и лживый, верни мне, подобный ликуИстинному, чтоб могла я (хоть в сне!) насладиться Кипридой!Ах, еще хоть немного пускай он со мною побудет,Дабы узнала я жало Эроса хоть в сновиденье!Если в аттидские земли Тесей, мой суженый лживый,Увлекли тебя ветры бурные от наксосскихСкал, ты только шепни мне - пожалуюсь сразу Эолу,450 [353]Пусть бесстыдные ветры ревнивые нам не мешают!Если ж изгнанницу тут, не ведающую про это,На наксосских песках мореходец жестокий оставил -Против Фемиды пошел он, Тесея и Ариадны!Да не знать мореходцу сему попутного ветра,Да погонит по гребням его неистовый вихорь,Милостей да не узнает спокойного Меликерта!Нот да дохнет ему в спину, когда он желает Борея,Да взволнуется Зе́фир, не Эвр желанный, и вместоКротких ветров весенних да веют зимние бури460 [363]Для него одного во всем неспокойном просторе!О, мореход нечестивый! Но и сама я ослеплаВ страсти к согражданину чистой богини Афины...Горе мне, жалкой влюбленной! Ибо Тесей как воительСтоль же мне стал желанным, сколь и возлюбленным мною!Нет, не такие слова говорил он с нитью в деснице,Нет, не такие слова говорил тогда, в лабиринте!Если б его свирепый убил минотавр... Не безумствуй,Речь моя! Да не погибнет возлюбленный! Горе мне, горе!Нет! Отплыл одиноким Тесей в родные Афины!470 [373]Нет... Без сомнения, знаю: отплыл он отсюда с другою!Страсть в его сердце иная, и ныне он в МарафонеЗанят свадебной пляской - на Наксосе я блуждаю...Наксос мне - брачное ложе, Тесей, неверный любимый!Я потеряла отца и супруга! О горе мне, горе!Миноса я не увижу, Тесея боле не встречу!Кноссом не любоваться, Афины града не ведать!И отца, и отчизну утратила - горе злосчастной!Зыбь и соль мне подарки на свадьбу - куда побегу я?Бог какой мне поможет и в Марафон переправит?480 [383]Чтоб Ариадна с Тесеем и Афродитой судилась!Кто меня над зыбями взнесет? Когда бы другуюНить Ариадне увидеть, чтоб истинный путь показала!Этого ныне желаю, дабы над вспе́ненной зыбьюПерелетев Эгеиды, я в Марафоне явилась,Дабы тебя обнять, хоть меня ты и ненавидишь,Дабы тебя обнять, хоть ты и клятвопреступник!Дабы меня хоть служанкой взял, когда пожелаешь!Буду стелить тебе ложе не в отчем дому, в Марафоне,Словно добыча в набеге на Крит и невесте счастливой490 [393]Стану служить как рабыня за ткацким станком неустанно,Ткать да воду в кувшине носить непривычном, ревнуя,Сладостному Тесею ее поднося за вечерей -Только б любимого видеть! Родимая некогда матерьДля земледельцев трудилась, пред пастырем выю сгибала,Верной была подругой быку бессловесному в стаде -И принесла теленка ему - не хотела и слышатьДудку пастушью как твари бессловесной мычанье!Нет, не хочу я посох чуять на хребтовине,Нет, не хочу я в стойло - желаю быть близ хозяйки,500 [403]Дабы голос Тесея, не рев иль мычание, слышать!Петь я хотела бы песню свадебную молодомуМужу, ревность упрятав в сердце к его новобрачной!Остановите у мелей наксосских лодьи и струги,О, мореходы! Причальте - иль гневаетесь на что-то?Кто тут из Марафона? Коль едет в обетованныйКрай этот сей мореходец, в жилище любви и согласья,Жалкую пусть возьмет, хоть град кекропийский увижу!Коли меня ты оставишь, о мореходец жестокий,Молви, тогда Тесею о горестной Ариадне,510 [413]Молви, как проклинает клятвопреступного мужа!Ведаю, отчего́ лгуна Тесея оставилЭрос тяжкогневливый: вместо Геры Дзиги́иБожества, что на смертных брака ярмо налагает,Брачный обет он Афине принес, не знающей ложа,Общего что ж, о люди, у Киферейи с Афиной?"Горестной речью такою девы Вакх наслаждался,Ведал он о Кекропии, ведал он и о Тесее,И об обманном бегстве с Крита... И вот перед девойОн в лучистом сиянье возникнул, и Эрос могучий520 [423]Затрепетал крылами, стегнул ее поясом страсти,Дабы любовью зажглася поблагороднее, дабыМиноида вспылала к родичу Дионису!Вот злосчастной влюбленной, стенающей Ариадне,Вакх, чаруя ей сердце, молвил слово такое:"Дева, зачем причитаешь над кекропийцем обманным,Дева, забудь Тесея - станешь возлюбленной Вакха,Не ничтожного мужа из смертных! А коли отраденЮноша, милый ровесник тебе, то Тесею ль равнятьсяЮностью и красотою, и доблестью с Дионисом?530 [433]Скажешь: "Там, в переходах подземного лабиринтаПролил он кровь быкомужа, твари кровь двуприродной!"Ведаешь ты о нити спасительной, ведь вовекиМуж афинский победы и с палицей не одержал бы,Если б не помощь девы румяно ланитной, нет нуждыМолвить про Эрос иль про Пафийку, иль нить Ариадны!Скажешь, что град Афины лучше высей небесных?Минос, отец твой, не равен всемогущему Дню,Кносс родной не подобен горним сводам Олимпа!Сей мореходец не тщетно Наксос, мой остров, оставил!540 [443]Бог всемогущий, По́тос, дает тебе брак благородней:Ты, блаженная, худшее ложе теряя Тесея,Обретешь Диониса, с ним сочетавшись любовью!Что же лучшего можешь просить? Ибо станет навекиДомом горнее небо, а свекром - и сам Кронион!Участью не сравнится с тобою КассиопейяИз-за славы небесной дочери, ибо и в высяхАндромеду в оковах звездных Персей оставил,Я же тебе предназначил звездный венец, дабы знали:"Вот сиянье супруги венколюбивого Вакха!""550 [453]Так он ее утешил. Обрадовалась Ариадна,И о неверном Тесее память в зыбях утопила,Внемля небесным обетам страстно влюбленного Вакха;Тут начинает Эрос брачный покой готовить,Свадебные хороводы зашумели, вкруг ложаВдруг цветы возрастают, весенней зеленью целыйНаксос остров оделся с помощью орхоменскихДев, адриады запели брачные гимны, наядыВкруг истоков, нагие и босоногие пляшут,Славя союз Ариадны и божества винограда!560 [463]Громко поет Ортиги́я для кровного родича ФебаГрадодержца и славит брачною песнью Лиэя,Пляшет в пляске веселой сей незыблемый камень!Алые розы сплетая в пурпурную плетеницу,Радуется огнепылкий Эрос (венок ведь с созвездьемСходен!), венца появленье звездного предвещает!Вкруг наксосской невесты вьются малютки эроты!И на свадебном ложе, соединившим супругов,Стал отцом Хрисопатор, зачинателем рода!И втечение долгих лет земных круговратных570 [473]Будет он вспоминать пророчества матери Рейи,Наксос благой оставив, полный дыханья Хариты,Всю миновал он Элладу и Аргос конеобильныйПосетил, хоть Гера издревле Инахом правит!Там ведь не приняли бога и жен, хороводы ведущих,Сатиров резвых изгнали и тирсы вакханок отвергли -Да не порушила б Гера пеласгийские домы,Злобу ревнивую к богу винограда питая!Старых силенов прогнали - и разгневанный БромийНасылает безумье на племя жен инахийских!580 [483]Вопль ахеянки громкий подняли, по перекресткамПонеслись, нападая на всех, кто им попадался,Стали безумные резать ножами своих же младенцев -Меч одна ухватила и отпрыска зарубила,Эта убила сразу трехгодовалого сына,Третья бросает в воздух вопящего громко малютку,Ищущего лишь персей, млеком обильных! Так ИнахСобственными глазами увидел гибель младенцев!Мать умерщвляла сына, ни о чем не печалясь,Женщины позабыли о долге своем материнском!590 [493]И Астерий-поток, что юности видел начатки,Приношение кудрей, срезанных к повзросленью,Ныне узрел не пряди волос, а детские трупы!Только Лиэй покинул край, как один пеласгиецК слугам уже уходящим громко кричал напоследок:"О, двуприродные твари с гроздовьем во дланях, ведь АргосГера дарила Персею, нам нужды нет в Дионисе!Есть у нас отпрыск Зевеса, нам не надобно Вакха!Резвовеселой стопою давит Бромий гроздовье -Наш сородич по небу высокому быстро ступает!600 [503]Серп ведь плющу не подобен, и тирсоносного ВакхаНаш с мечом серповидным Персей превосходит намного!Войско индов разбил Дионис, но равны́ ли, я мыслю,Горгоубийца Персей и Бромий Индоубийца!Коли в краях гесперийских на многошумном простореВ камень тирренскую лодью Вакх обратил всемогущий,То Персей обратил пучинное чудище в камень!Коли ваш Дионис в просторе бесплодно-пустынномСпящую Ариадну спас с песчаных прибрежий,То от уз Андромеду Персей крылатый избавил,610 [513]Брачным же выкупом стало чудище, ставшее камнем!И не была к Андромеде благосклонна Пафийка,И Персей наш невесту не отбивал у Тесея,Чист он был перед свадьбой... Матерь его, Данаю,Не сожигало пламя небесное, как Семелу!Ибо отец Персея ливнем любовным из златаПал с поднебесья на ложе, подругу не жгло его пламя!Не восхищаемся Вакхом - разве могучую в дланяхПику он воздымает Арееву, Горгоубийца!О, Персей! Не сражайся с плющом мечом серповидным,620 [523]Рук не пятнай плесницей, с женской ступни оброненной!О, не снимай убора айдесского перед враждебнымТы венцом виноградным, а если ты пожелаешь,Вооружи Андромеду на безоружного Вакха!Нет, Дионис, поскорее покинь ты конеобильныйАргос, в своих семивратных Фивах води хороводы,Снова терзай Пенфея - Персей не сравним с Дионисом!Инаха быстрые воды оставь, пусть тебя принимаютФив аонийских потоки ленивые! Напоминать ли:Струи Асопа и ныне кипят от пламенных громов!"630 [533]Молвил он слово такое, смеяся над Дионисом.Пеласгийская Гера кликнула рати аргивян,Прорицателя облик Мела́мпода приняв, вскричала,Горгоубийцу Персея громко к себе призывая:"О, Персей шлемогривый, отпрыск небесного рода,Меч серповидный подъемли, не дай изнеженным тирсамЖен бездельных и слабых край обездолить аргивский,Не трепещи пред змеею единой, в кудрях засевшей,Ибо твой серп смертоносный окрашен пурпурною кровьюЗмей, чело обрамлявших девы, Медусы Горгоны!640 [543]Ополчись на порядки Бассарид, о покоеМеднозданном воспомни, в коем Данае на лоноВлажный Зевес проливался ливнем золотоносным,После ложа Данаи, после златообильнойСтрасти да не преклонишь колена пред жалким Лиэем!О, покажи, что от крови Крониона происходишь!О, покажи, что от рода златого ты и от горнихТуч, несущих на землю бури и непогоды!С сатирами расправься! Ополчись на Лиэя!Смертоносное око яви змеевласой Медусы!650 [553]Дай мне - после владыки, объятого зыбью Серифа -Нового Полидекта узреть превращение в камень!Ибо с тобою всемощная арголидская Гера,Мачеха Бромия бога! Защищая Микены,Серп подъемли и город спаси, дабы Гера узрелаАриадну, что следом рабыней бредет за Персеем!Сатиров быкорогих толпы низвергни! ВакханкиПусть же станут под взором смертельным Горгоны МедусыКамнем, ликом нисколько не изменившись, а послеКаменными изваяньями улицы града украсишь,660 [563]На площадях инахийских статуи эти поставишь!Что Диониса трепещешь? Он ведь не Диева рода!Что же он может сделать? Ибо летящего в небеРазве в силах настигнуть пешеход на дороге?"Так его ободряла - Персей же ринулся в битву!Вот пеласгийские трубы к бою уже призывают,Вот уж один воздымает копье ратоборца Линкея,Этот - дрот Форонея древний, а третий стремитсяВ битву, за плечи закинув щит волокожий Абанта,Ясень Пройта и тул Акрисия пятый вздымает670 [573]Муж. Иной ополчился храбрец на свирепую битву,Меч изострый Даная взяв (тот меч обагрялсяНекогда кровью супругов дочкиных в царских палатах)Сей секиру хватает огромную, коей у храмаИнах когда-то, служитель ревностный Геры аргивской,Мощно быка уметил, приведенного в жертву!Войско воинственное на ко́нях быстрых и резвыхВыступает на битву вслед за Персеем: владыкаВстал впереди всей рати, клич боевой испуская,Пеший, закинув за плечи колчан округлый подале,680 [583]И наложив стрелу на лука жилу тугую!Так повелитель аргивян стоял, Персей серпоносный,И у лодыжек героя крылья плесниц трепетали,Главу Медусы вздымал он, коей и видеть не должно!Бог Иовакх ополчил на битву плясуний безумных,Сатиров быкорогих, пришел он в священную ярость,В небе узрев героя, готового с ним сразиться.Тирс воздел он во дланях и собственный лик защищаетАдамантом, сим камнем, укрепленным дыханьемЗевса, защиту от взора ужасного девы Медусы,690 [593]Обращающего на лик посмотревшего в камень!Видя рати вакханок и приготовленья Лиэя,Молвил, в шлеме гривастом, Персей, над ним насмехаясь:"Ах, как мило с зеленым дротом, с сим тирсом с листвоюНежною ополчиться, в войну как будто играя!Коль ты от Диевой крови - дай доказательства рода!Коли ты златом владеешь струй быстротечных ПактолаЯ от отца золотого, влажный Зевес мой родитель,Только взгляни на стены алые комнат девичьих,Там видны до сих пор следы дождя золотого!700 [603]Прочь из краёв именитых аргосских, державная ГераПравит этой землею, она твою матерь низвергла,Как бы Безумящего она не ввергла в безумье,Как бы мне не увидеть с ума сошедшим Лиэя!"Молвил и бросился в битву. На вакханок напалаРаспалившись в сраженье, как и Горгоубийца,Гера всемощная, в Вакха, над головой его вставши,Молнией мнимой сверкнула, будто владычица громов,В Бромия бросила пламя, дохнувшее жарким дыханьем.Но Дионис рассмеялся, кликнув неистовым гласом:710 [613]"Гера, зачем злопыхаешь пламенами без жала?Ранить меня ты не можешь и истинным пламенем неба!Молнии Дня безвредны для Вакха! Еще ведь младенцемБудучи неразумным, пламенем омывалсяЯ - не палил Диониса истинный пламень Зевеса!Гордый Персей серпоносный! Остановись, не безумствуй:Не с Горгоной придется, слабою девою, биться,Не Андромеда в оковах станет наградой. С Лиэем,Отпрыском Зевса, сразишься, единого некогда ВакхаРейя вскормила млеком жизненосным, с Лиэем,720 [623]Коему пламя перунов брачное нянькою стало!Веспер и Эосфо́рос пред коим дивятся - ведь индовРать он разбил, трепетали Дериадей с Оронтом,Хоть исполинами были, подобные древним Гигантам!Алпос, могу́т надменный, с головою до неба,Отпрыск богини Аруры, колена согнул; и склонилсяРод арабийский пред Вакхом, и мореход сикелийскийСлавит еще тирсенийцев, плещущихся на просторахМоря, коих когда-то я обратил во тварейПенной пучины, и пляшут они на зыбях словно рыбы!730 [633]Фив семивратных печали ты знаешь, и мне ль о безумномМолвить царе Пенфее, о сыноубийце Агаве!Ты не знаешь, что Аргос почуял силу Лиэя,Вести тебе не подали, что уж ахейские женыИзливаются в плаче по убиенным младенцам!Что ж, сражайся, мой милый, и очень скоро восхвалишьВакха, что бьется зеленой ветвью, когда пред котурномНепобедимым смирится плесница героя Персея!Не победить ополченья тебе бассарид, не устануТирс воздымать виноградный, пока мне не покорится740 [643]Аргос! Умеченный в глотку плющевым моим дротом,Серп пока не падет пред лозою! Тебе ведь на помощьНе придет ни Кронион, ни Афина, ни Гера,Хоть она ненавидит упорного Диониса!Будешь, будешь повержен, надменные у́зрят МикеныОбезглавленного - обезглавившего Медусу!Или, связавши, брошу тебя я в сундук меднозданныйИ по зыбям отправлю тебе уж знакомого моря;Коли желаешь, пристанешь ко брегу родного Серифа!Раз уж так ты гордишься своим рожденьем от злата,750 [653]Пусть поможет в лукавствах тебе Афродита златая!"Молвил - и стал он биться, и в бой устремились вакханкиС сатирами заодно, а над головою ЛиэяПо поднебесью летая, бился Персей быстрокрылый.Тут Иовакх внезапно стал исполином могучим,До поднебесья главою достал, где носился на крыльяхМуж Персей, дотянулся до семислойного сводаДланию исполинской и Олимпа коснулся,И тучевого покрова - Персей от страха трепещет,Видя десницу победную неустрашимого Вакха,760 [663]Что и Луны коснулась, и Солнца одновременно!Вакха оставив, он бьется с безумною ратью вакханок,И воздымая гла́ву смертоносной Медусы,В гуще сражения в камень обратил Ариадну!И бездыханную видя невесту, Вакх обезумел:Мыслит, что Аргос низринет, уничтожит Микены,Войско данаев рассеет, и державную ГеруСмерти предаст (ведь бьется неузнанной в битве богиня,Облик мнимый провидца приняв, смертного мужа!);Резвоплесничный Персей непременно нашел бы погибель,770 [673]Если б, сзади напавши, не ухватил на златыеКудри Вакха Гермес, прилетев на крылатых плесницах,И не молвил бы слова ласкового Лиэю:"Зевса истинный отпрыск, пасынок Геры гневливой,Некогда - ведаешь это! - я спас тебя от зарницыИ поместил тебя к нимфам, дщерям Лама-потока,Дабы младенца вспитали, а после тебя я доставил,Снова в собственных дланях, в домы Ино́ кормящей!Благодари же Майи сына ты за спасенье,Родич, и это сраженье оставь, ведь оба вы братья,780 [683]И Дионис, и Персей, изошли вы от крови единой!С войском аргивским не бейся и серп не брани Персея -Ибо аргосцы не сами ввязались в распрю, но ГераИх распалила; обличье провидца Мела́мпода приняв,Бьется в битве богиня! Ты же покинь эту битву,Вновь свершит нападенье с кознями злобными Гера!Скажешь, что окаменела супруга... Она ведь со славойПала, в битве сражаясь! Погибшую АриаднуДолжно восславить достойно, ибо убита героем,Происходящим от крови небесной, не ратником смертным,790 [693]Победителем чудища и конеродной Медусы!Нити Мойр не избегнуть: даже соложница Дня,Умирает Электра, насладившись любовьюЗевса, горнего мужа, сестра родимая Кадма;Дева Европа должна умереть! О, вспомни про матерь -Только тебя породила, как тут же она и погибла!Но не вошла во врата Олимпа Семела пред смертью,Только после того как свершилась судьба, АриаднаУмерев, вознесется в горние выси к созвездьям,Засияет близ Майи, седьмою звездою Плеядой...800 [703]Что желать Ариадне большего, чем над землеюСветом лучиться горним, живя в небесах после Крита?Ты же тирс опусти и брось во владение ветраБрань, и лик Ариадны, смертной девы, на небоВознеси, где Геры лик небесный сияет!Не разрушай же город, где кровь родителя правит,И воздай уваженье равнине Ино быкорогой!Не неистовствуй тирсом! Жен восхвалишь ахейских,Коли алтарь воздвигнут они быкорогой ГереИ возлюбленной деве твоей, Ариадне-супруге!"810 [713]Так он промолвил - и Аргос конеобильный оставил,Возвратившись на небо, после того как узыДружбы установил меж Персеем и Дионисом.Но и аргивянка Гера в сем краю не осталась:Изменивши обличье смертного мужа-провидца,Вновь обрела свой облик и на Олимп возвратилась.Старец Мела́мпод молвил инахийскому войску,Отпрыск Линкея Пеласга, основателя рода:"Повинуйтесь провидцу: в честь виноградного ВакхаВ роптры медные бейте, в тимпаны эвийские Рейи,Боле не надо плакать по племени инахийском,820 [724]Боле не будут гибнуть младенцы и мальчики наши,Боле детей наших девы убивать уж не станут!Так вознесите моленье благочестному Вакху,Пляски затейте в честь Дия, Персея и Диониса!"Так он рек пред народом - и люди возликовали,Ночь напролет неустанно в честь Вакха плясали и пели,И совершали обряды, в хороводах священныхРоптры гремели согласно, топали пятки о землю,Светочи ярко горели, и всюду толпы сограждан830 [733]Белым мелом белили, справляя празднества, скулы!И звенели тимпаны, и от меди гудящейГул двойной излетал и все алтари обагрялисьЖертвенной кровью, текущей из жил быков закаланныхИ овец! У светилен алтарных мир заключилиВоины с Вакхом, а жены молили о милосердье.Воздух полнился песней благодарственной, в коейСлавили все спасенье; инахийские девыИ менады на ветер свирепую отдали ярость!

Читаем Деяния Диониса полностью

Деяния Диониса

Похожие книги

Все жанры