Деяния саксов

36 ²³⁰ . Итак, когда все государства смолкли перед ним и все враги отступили перед его властью ²³¹, он, побужденный напоминаниями и заступничеством благочестивой своей матери ²³², вспомнил о своем брате, претерпевшем многие невзгоды, и поставил его во главе Баварского королевства ²³³; поскольку Бартольд умер, [король] заключил с [братом Генриха] мир и согласие, а тот оставался верным до конца. Государь Генрих заключил брак с дочерью герцога Арнульфа, женщиной [отличавшейся] прекрасной наружностью ²³⁴и удивительным умом. Мир и согласие между братьями ²³⁵, угодные богу и желанные для людей, стали известны всему миру, так как они, будучи единодушными, увеличивали государства, покоряли врагов и своей отеческой властью возглавляли жителей. Итак, приняв герцогскую власть в Баварии, Генрих отнюдь не предался лени ²³⁶, а, выступив [в поход], взял Аквилею ²³⁷, в двух походах одержал победу над венграми, переплыл Тиссу ²³⁸и, захватив большую добычу в стране врагов, привел войско целым обратно на родину. Мы не в силах со всем [надлежащим] достоинством описать ²³⁹нравы, свойства и наружность столь великих и столь многочисленных людей, которых милость всевышнего предназначила миру на радость и ко всяческому украшению ²⁴⁰. Мы поистине не можем скрыть то уважение, которое питаем к ним. Сам государь ²⁴¹, старший и лучший из братьев, славился прежде всего своим благочестием, в делах превосходил всех смертных ²⁴²решительностью, был всегда любезен, помимо тех случаев, когда наводил страх своим королевским наставлением, был щедрым в ²⁴³дарениях , умерен в отношении сна и даже во сне всегда о чем - нибудь говорил ²⁴⁴, так что казался бодрствующим, друзьям ни в чем не отказывал и был им верен больше, чем другие. Ибо мы слышали, что некоторые из тех, кто был обвинен и уличен в [каком - либо] преступлении, сами избирали его своим защитником и посредником, причем он никоим образом не верил в их преступление, а потом обходился с ними так, словно они никогда ни в чем не провинились по отношению к нему. Способности его были совершенно удивительны; ибо уже после смерти королевы Эдит он, не зная до этого грамоты, настолько ее затем изучил, что вполне [свободно] мог читать и понимать книги. Кроме того, он умел говорить на романском ²⁴⁵и славянском ²⁴⁶языках и, что является редкостью, считал достойным пользоваться ими. Он часто ходил на охоту, любил игру в шахматы, иногда с [чисто] королевские достоинством проявлял расположение к верховой езде. С этим он соединял ²⁴⁷громадный рост, свидетельствующий о королевском величии ²⁴⁸, голову его покрывали седые волосы, глаза были карие, они излучали некий блеск ²⁴⁹наподобие молнии, [у него было] красное лицо и вопреки древнему обычаю длинная борода, грудь, покрытая гривой, как у некоего льва, соразмерный живот, походка, некогда легкая, теперь ставшая более тяжелой. [Он носил] местную одежду, иноземной он никогда не пользовался. И как достоверное передают ²⁵⁰, что сколько бы раз ему ни надо было носить корону, это не мешало ему соблюдать пост. А Генрих отличался ²⁵¹строгим нравом, вследствие чего не знавшие [его] считали, что он мало снисходителен и любезен; он обладал весьма решительным характером, был верен друзьям так, что, например, [некоего] воина, положение которого было весьма скромным, он почтил тем, что женил на ²⁵²сестре своей жены, тем самым сделав его своим союзником и ²⁵³другом . Он был прекрасного телосложения и в молодости располагал к себе всякого человека своей выдающейся наружностью. Младший же из братьев, господин Бруно ²⁵⁴, был человеком большого ума и обладал большими знаниями, многими добродетелями и трудолюбием. И когда король поставил его во главе неукротимого народа лотарингцев, то [Бруно] очистил [эту] область от разбойников и настолько поставил [народ] в законах, что величайший порядок и высший ²⁵⁵мир заняли место в этих краях.

37 ²⁵⁶ . Итак, когда прекратились внутренние и внешние войны, обязательную силу обрели божеские и человеческие законы ²⁵⁷. В те дни началось большое гонение на монахов, что нашло поддержку со стороны некоторых епископов, которые полагали, что в монастырях ²⁵⁸следует находиться лучше немногим, ведущим [праведную] жизнь, чем многим, пренебрегающим ею, но - они забыли, если я не ошибаюсь, решение, которое обычно принимает глава семьи, запрещающее слугам выпалывать сорную траву и дающее тому и другому - сорной траве и пшенице - расти вплоть до жатвы. И получилось так, что многие, сознавая собственную слабость, стали сбрасывать облачение и покидать монастыри, чтобы избежать тяжкого бремени священнослужителя. Были также такие, которые полагали ²⁵⁹, что архиепископ Фридрих сделал это не из чистых побуждений, а из притворства ²⁶⁰, чтобы иметь возможность обесславить почтенного мужа и самого верного королю аббата ²⁶¹Гадамара .