Деяния саксов

65[1262]. Датчане с древних времен были христианами, тем не менее, следуя обычаю отечества, поклонялись идолам. И случилось, что на каком-то пиру в присутствии государя возник спор о почитании богов, когда датчане стали утверждать, что Христос — бог, но имеются и другие боги, более [могучие, чем Христос], так как могут вызывать перед людьми еще большие знамения и чудеса. Против этого [утверждения], выступил один клирик, ныне[1263] ведущий набожную жизнь епископ по имени Попо[1264], который заявил, что единым богом является [бог] отец с единородным сыном, господом нашим Иисусом Христом и со святым духом, а идолы — суть ложные боги. Король Горальд, тот именно, который, как говорят, был скор на слушание и медлителен в беседе, спросил [клирика], не желает ли он сам лично разъяснить свою веру. Тот незамедлительно ответил согласием. Король распорядился взять клирика под стражу до следующего дня. С наступлением же утра он велел бросить в огонь большой кусок железа, а затем приказал клирику во имя католической веры [взять и] нести это раскаленное железо[1265]. Исповедник Христов не колеблясь взял железо и нес его столько времени, сколько угодно было королю: [затем] он показал всем свою руку, оказавшуюся неповрежденной; тем самым он доказал, что католическая вера заслуживает одобрения. [В ответ] на это обращенный [в веру] король распорядился почитать богом одного только Христа, приказал уничтожить идолов у подчиненных народов и с тех пор воздавал должные почести священникам и служителям господа. Но и это заслуженно приписывается доблести твоего отца, ибо благодаря его неусыпной деятельности церковь и церковные служители стали процветать в этих областях[1266].

66[1267]. Итак, маркграф Геро, не забыв о принесенной присяге, видя, что Вихман обвинен, и узнав о [существе] дела, отпустил его к варварам, от которых его [ранее] принял. Охотно принятый ими [Вихман] частыми нападениями стал беспокоить варваров, живших дальше. В двух сражениях он нанес поражение королю Мешко[1268], под властью которого были славяне, которые называются лицикавики[1269], убил его брата и захватил при этом большую добычу.

67. В это же время наместник Геро одержал величайшую победу над славянами, которых именуют лужичане[1270], принудив их к крайнему подчинению; однако [он добился этого] не без большого ущерба, [поплатившись] гибелью [своего] племянника, лучшего мужа, а также других многих благородных мужей.

68. Герцогу Герману подчинились два подкороля[1271], наследовавшие от отцов взаимную вражду; одни [из них] назывался Селибур[1272], другой — Мистов[1273]. Селибур стоял во главе вагров[1274], Мистов во главе ободритов[1275]. Они часто обвиняли друг друга, [наконец] Селибура признали виновным, и герцог присудил его [к уплате] 15 талантов серебра. [Селибур] тяжело воспринял приговор [и] был вынужден поднять оружие против герцога. Но так как войска у него было недостаточно, то, отправив послов, он попросил у Вихмана помощи против герцога. [Вихман] же, не зная для себя ничего более отрадного, чем возможность причинить какую-нибудь неприятность[1276] дяде, срочно прибыл со своими приверженцами к славянину. Как только Вихмаи вошел в город, последний тотчас же был окружен валом [для защиты] от вражеской осады. Войско под предводительством герцога осадило город. Между тем, не знаю — случайно или по [чьему-то] разумному[1277] совету, Вихман с немногими [своими сторонниками] вышел из города, якобы для того, чтобы получить для себя помощь от датчан. Прошло немного дней, в течение которых возникла нехватка в пище для воинов и в корме для скота. Находились такие, которые утверждали, что славяне лишь делают вид, что ведут войну, что [их] война на самом деле не настоящая, что представляется невероятным, чтобы люди, с детства привыкшие к войне, были столь плохо в военном деле подготовлены; они утверждали, что герцог затеял [все] это по своему замыслу, чтобы каким-либо способом одержать верх над племянником и таким образом по крайней мере восстановить благополучное положение на родине и не погибнуть среди язычников. Тем временем горожане, терзаемые голодом и тяжело перенося зловоние скота, вышли все из города. Герцог обратился с суровыми словами к славянину, обвинил его в вероломстве и в негодности его действий, однако получил от него следующий ответ: «Почему же ты обвиняешь меня в вероломстве? Ведь вот благодаря моему вероломству безоружными стоят те, которых ни ты, ни господин твой император победить не смогли». [В ответ на это] герцог промолчал, но тем не менее лишил славянина власти над областью, передав ее сыну его, который раньше был получен им как заложник. Воины Вихмана были подвергнуты различным наказаниям, а добыча, [захваченная] в городе, роздана воинам; у отлитой из меди статуи Сатурна[1278] найденной среди прочего награбленного в городе, [герцог] устроил для народа большое зрелище и [после этого] победителем вернулся на родину.