«Все, что ни говорил, ни делал Господь, по истории, Он говорил и делал посредством ума, чувства и чувственных органов. И таким образом у Него, как у целого и одного, все должно быть названо одним действием слова, ума, чувственного и огранического тела».
«Поелику Он (Слово) по высшим соображениям ради некоторого божественного и премудрого домостроительства допускал сон, утомление, голод и жажду, когда хотел, то мы имеем полное право приписать всемогущему и премудрому действию Слова возбуждение и прекращение этих (состояний); отсюда мы проповедуем одно действие одного и того же Христа».
«Думаю, настоящее слово достаточно показало нам посредством исследования, что все, что рассказывается о Господе Христе, о Боге ли, о душе ли, о теле ли, или о том и другом, разумею, о теле и душе вместе, делалось единолично и нераздельно, начинаясь и, так сказать, истекая из премудрости и благости и силы Слова и проходя чрез посредство разумной души и тела. Поэтому все это есть и названо одним действием целого, как одного и того же Спасителя нашего».
«Итак из сего ясно для нас, что дело Божие — все, что мы слышим о Христе, или во что веруем, относится ли то к божественной природе, или к человеческой. Поэтому благочестиво наименовано одним действием все, относящееся до Его божества и человечества».
«Так что все вочеловечение от начала до конца и все, что есть в нем малого и великого, поистине есть высочайшее и божественное действие».
«Божественная воля, которая есть воля самого Христа; ибо у Него воля одна, и именно божественная».
«Итак чрез это мы убеждаемся без всякого сомнения, что все, что ни рассказывается божественного ли то, или человеческого о Спасителе нашем Христе в спасительном домостроительстве, первоначально, так сказать, получало толчок и начало от божественного, а потом довершалось телом при посредстве духовной и разумной души, скажешь ли о какой-либо чудодейственной силе, или о каком-либо естественном движении человека, напр. желании пищи, сне, утомлении, получении неприятностей, скорби и печали, которые и называются страданиями по привычке, из снисхождения к названиям, собственно же происходят из естественного движения посредством одушевленного и чувственного животного. Да и то, что есть и называется страданиями в собственном смысле, крест, умерщвление, побои, раны и прободение, заплевания и заушения, все это было бы правильно и справедливо назвать одним действием одного и того же Христа».
«Итак для нас должно быть совершенно понятно, что все, относящееся к вочеловечению Спасителя Христа, есть по существу дела одно божественное и спасительное действие».
«На основании всего этого и тому подобного весьма справедливо считать и называть одним действием Божиим все, свойственное вочеловечению».
«Наша душа не получала от природы такой силы, чтобы устранять физические свойства тела от него и от себя, и никогда не оказалась разумная душа настолько господствующею над собственным телом, чтобы восторжествовать над свойственными и прирожденными ему массивностью, сыростью и цветом и поставить его вне их. А все это по домостроительству Спасителя нашего Иисуса Христа рассказывается и было в божественном и животворящем теле. Ибо оно без тяжести и, так сказать, безтелесно без задержки проходило из утробы Матери, из гроба и сквозь двери, и ходило по морю, как по суше»,
«Нам нужно думать и говорить так, что все, повествуемое относительно вочеловечения Спасителя Христа, знает одно действие. Производитель и творец его есть Бог, а орган — человечество. Итак все, что говорится о Нем как приличное Богу и как приличное человеку, есть действие Божества Слова».
Потом тот же почтенный Антиох, взяв книгу с надписью: «Пирра, смиренного епископа, о воде и действии», прочитал догматическую статью того же Пирра, в которой содержится следующее: