Деятель

Тихоня выбрал ближайшую свечу и аккуратно вытянул её пальцами из специального отверстия, в какие были воткнуты и все остальные свечи. Он оглянулся на женщину. Она по-прежнему стояла у портрета и горячо шептала стихи. Тихоня выставил вперёд руку со свечкой и двинулся дальше. Комната была вытянута и часть её не освещалась совсем. Через несколько шагов Тихоня увидел Стебля. Он стоял как-то странно затянув за себя руки, как если бы снимал с себя рубашку и у него не получалось. И лишь спустя несколько секунд Тихоня понял, что Стебель привязан. Выглядел он скверно – худое, измождённое лицо; впалые, от худобы ставшие большими, глаза; неестественно выпяченная, костлявая грудь; рваная рубашка, выбившаяся из брюк. И ещё, какая-то дурашливая полуулыбка на лице, как у наивного, но уже познавшего обиду, ребёнка.

– Что с тобой? – спросил Тихоня.

У Стебля покатились из глаз слёзы:

– Я больше не могу!.. Помоги мне, пожалуйста!.. Ты можешь?.. Мне помочь?..

Тихоня оглянулся на женщину:

– Я… Ну, да… Но, я не знаю… Как помочь? Что сделать?

– Мне всё равно, – всхлипывая ответил Стебель. – Сделай что-нибудь… Хоть что-нибудь!..

– Хорошо, хорошо, – поспешно сказал Тихоня, соображая. – Я… придумаю… сейчас.

Но Тихоня не мог ни о чём думать. Он не смог вернуться! В первый раз! Такое можно было предположить заранее! Об этом нужно было подумать раньше! Просто необходимо было предусмотреть! Но он не сделал этого!.. И вот теперь придётся неизвестно сколько оставаться в неизвестном, малоприятном месте, в компании с тенью одногруппника и его старой и, видимо, не здоровой матерью. Поглядывая на неё, Тихоня стал осторожно обходить Стебля. Руки его были сомкнуты сзади и обнимали толстый деревянный столб, коричневый и пахнущий детской мазью. «Бред, какой-то! – подумал Тихоня, скользнув взглядом по столбу вверх. – Прямо пыточная камера Древних Времён!..». Он посмотрел куда пристроить свечу, не нашёл и свободной рукой попытался развязать узел верёвки. Узел не поддавался. Тихоня чертыхнулся и, бросив свечку на пол, принялся двумя руками раздирать плотное сплетение. Брошенная свеча тут же мстительно потухла и стало совсем ничего не видно. Пришлось действовать дальше наощупь. Тихоне даже стало легче. Спрятавшись в темноте за спиной Стебля, можно было выиграть некоторое время и всё-таки что-то предпринять.

– Где он? – прозвучал спокойный голос. Тихоня затаил дыхание.

– Я спрашиваю, где он? – с угрозой, но всё ещё спокойно повторила женщина.

– Он ушёл, – ответил Стебель.