Деятельность вооружённых националистических формирований на территории западных областей УССР (1943-1949)

18 мая 1943 года командир УПА Клим Савур (Дмитрий Клячковский) через листовки обратился к полякам: «…В настоящее время наша администрация оставила свои посты, чтобы у немцев не было доступа к нашим сёлам и они не могли нас уничтожить, как это было до сих пор. Вы первыми добровольно захотели занять их место и помогаете немцам проводить их бандитскую работу. Сейчас вы – слепое орудие в немецких руках, которое направлено против нас. Но помните, если польская общественность не повлияет на тех, кто пошёл в администрацию, полицию и другие учреждения так, чтобы они их оставили, то гнев украинского народа выльется на тех поляков, которые живут на украинских землях. Каждое наше сожжённое село, каждая наша жертва, которые будут следствием вашей вины, аукнутся вам… Поляки! Опомнитесь! Вернитесь домой. Те, которые сейчас служат и помогают немцам, ещё могут вернуться, но завтра уже будет поздно. Кто будет и далее служить и помогать гестапо, того не минует заслуженная кара».[224]

В дальнейшем убийства пошли по нарастающей.

Кроме АК и полиции поляки приняли самое активное участие и в советском партизанском движении, с которым УПА вела ожесточённую борьбу. В 1943-44 гг. через отряды красных партизан на Волыни прошло до 5 000 поляков, в восточной Галиции – 500. Цифра в 5000 человек – очень значительная, поскольку на конец 1943 года УШПД подчинялось всего около 30 000 партизан.

Во-первых, оккупационная политика вызвала ослепляющую ненависть к нацистам большинства польского населения. Теперь поляки готовы были пойти с кем угодно, лишь бы против немцев. А красные партизаны были хорошо вооружены, организованы и обучены. Их основным заданием как раз и была борьба против гитлеровцев. Периодически советское сопротивление помогало польским отрядам оружием, взрывчаткой, боеприпасами и инструкциями в деле борьбы против немцев и УПА.

Во-вторых, советские партизаны были врагами украинских националистов, которых поляки боялись и ненавидели больше, чем немцев.

В-третьих, какая-то часть крестьянского населения Польши и Волыни была подвержена левым политическим взглядам. Например, Батальоны Хлопски (БХ) и польская Гвардия Людова (ГЛ) являлось не только националистическим, но и социальным движением.[225]

И, в-четвёртых, ЦШПД разработал специальную программу по вовлечению поляков Западной Украины в просоветское партизанское движение. Делалось это для того, чтобы «оторвать» их от АК, использовать в борьбе против немцев, а также чтобы преждевременно не злить и не настраивать против СССР, нёсшего Польше советскую власть. Последней цели служил и специальный приказ для советских партизан – польские сёла не грабить, да и вообще обращаться с поляками подчёркнуто тактично.

Кстати, в донесениях советских партизан, воевавших на Волыни и Полесье в 1943 году, присутствуют данные о враждебном отношении к ним украинцев и дружественном – поляков. Например, комиссар партизанского отряда С.А. Ковпака Семён Руднев во время прохождения по территории Волыни 22 июня 1943 года записал в дневнике красноречивую фразу: «Все сёла заражены национализмом»[226].

В радиограмме партизанского командира Шитова в УШПД 14 апреля 1943 года значится: «Население в городах Водруй, Овелях, Градиче 70-80 % - украинские националисты, к партизанам относятся плохо. Поляки принимают исключительно хорошо партизан».[227]

Об отношении бандеровцев к полякам свидетельствует отрывок из донесения о работе референтуры СБ ОУН Военного округа «Заграва» (северная часть Ровенской области) с 15 сентября по 15 октября 1943 года:

«3. Поляки: выступают как 1. немецкие прислужники, как 2. красные партизаны, 3. как независимая вооружённая сила. Фактом является, что эти три группы имеют друг с другом общий язык. До сих пор не подтверждено значительных выступления поляков против красных, или наоборот, а также против польских шуцманов (полицаев – А.Г.) или против польских банд. Отсюда вывод, что немцы, как и большевики, используют поляков как орудие против нас, причём поляки никак не готовы погибать вместе с немцами, или отдать себя без остатка большевикам. Немцам удалось использовать красноармейцев для борьбы с красноармейцами; большевикам – использовать поляков против немцев и нас для возможной позже оккупации Польши. Мы же до настоящего момента не использовали в большом масштабе ни одного нац[ионального] меньшинства на нашей территории для борьбы с врагами, прежде всего с красными.

Акция уничтожения поляков не дала ожидаемых последствий (sic!!! – А.Г.). Польский активный элемент в основном сберёгся, и, с одной стороны, будет использовать немецко-большевицкую оккупацию Западной Украины, чтобы отомстить украинцам, а с другой стороны готовится к большому самостоятельному выступлению в благоприятный момент».[228]