Действия войсковых разведчиков

После каждой проведенной вылазки проводился разбор, при этом отмечались партизаны, отличившиеся в боях, а также анализировались допущенные ошибки. Неоднократно на этих разборах упоминалось имя связного Петра Владимировича Помошника. Преодолевая большие расстояния, подвергая себя опасности, в пургу, мороз и слякоть он доставлял в штабы партизанских районов приказы и распоряжения командования, а обратно приносил ценные сведения и документы о противнике, добытые партизанскими разведчиками.

* * *

Командование отряда готовило очередную вылазку. На этот раз было решено устроить засаду на шоссейной дороге Старый Крым - Судак, по которой шло интенсивное передвижение войск противника. Заранее подобрали шестнадцать разведчиков, определили порядок следования к дороге, отработали сигналы взаимодействия, подогнали снаряжение и обмундирование. Группу вновь повел начальник штаба отряда Колодяжный. Этот уже немолодой человек всю свою жизнь посвятил службе в Советской Армии и органах госбезопасности. С тринадцати лет он батрачил, а в 1920 году, во время службы в армии, участвовал в разгроме контрреволюционных банд. Великая Отечественная война застала его в должности заместителя начальника Феодосийского городского отдела НКВД. Это был человек со славной биографией, всегда готовый разделить с людьми все трудности партизанской жизни. Он был опытным и смелым разведчиком, преданным коммунистом.

В состав группы Колодяжного вошли Гучкин, Калугин, Опаренко, Ханагов, Филатов, Дегтярев, Рудь, Марченко, пулеметчик Костин, Куликовский, Сагайдак, Сандетов и медицинская сестра Лидия Прокопенко. Проводником группы шел Семен Симагин, лесник из деревни Эльбузлы, отлично знавший все дороги и тропинки в крымских лесах, все родники и водоемы.

Буйствовала метель. Казалось, со всех сторон дул холодный злой ветер, яростно швырял снег. Он гудел, словно все это происходило где-то на далеком севере. В районе Таткары, северо-восточнее Эльбузлы, партизаны рассредоточились вдоль дороги, заняли удобные позиции для засады и стали ждать появления противника. Наконец со стороны Судака показалось среди снежной пурги черное пятно. Оно быстро росло, и теперь уже все партизаны увидели четыре автомашины с пехотой противника. Когда автомашины вошли в зону засады, по свистку Колодяжного партизаны открыли огонь. Враг в смятении. По команде «К машинам!» разведчики стремительно бросились на дорогу, захватили брошенное гитлеровцами оружие, в том числе и миномет, документы убитых немецких солдат и офицеров, порвали линии связи, затем исчезли в лесу.

В планшете убитого офицера оказались секретные приказы, из которых стало известно, что фашисты производят перегруппировку войск, перебрасывают свои воинские части с Керченского участка на Севастопольский. Эти данные были направлены командованию Закавказского фронта. Значение таких сведений трудно переоценить, если учесть, что в то время фронт готовил десантную операцию на Керченский полуостров.

Эти данные были подтверждены и партизанскими разведчиками, которые вели наблюдение за проезжими дорогами. Штаб отряда решил на пути следования фашистов взорвать Салынский мост на пятиметровых железобетонных опорах через реку и этим задержать продвижение врага, его живой силы и техники на несколько дней. Мост охранялся специальной немецкой заставой из девяти человек, на вооружении которых помимо автоматов, гранат имелся пулемет и миномет. Подход к мосту был рискованный и трудный.

За шоссейной дорогой Керчь - Симферополь метрах в 130-150 начинался Арзамасский лес. Оттуда можно было нанести удар по заставе. Но для этого надо перейти незамеченными через голую снежную степь, на которой легко был виден человек, и шоссейную дорогу, по которой то в том, то в другом направлении фашисты совершали патрульный объезд. Боевую группу разведчиков-диверсантов, вооруженных взрывчатыми веществами, мог провести незаметно через степь и шоссе только опытный, знающий отлично местность человек. Им был Семен Симагин. Очутившись в Арзамасском лесу, Симагин, Сагайдак и Кулагин, тщательно маскируясь, в течение двух часов вели с опушки леса наблюдение за заставой. Смена немецкого часового произошла через час. Подняв воротник шинели, опустив ниже на глаза шапку, он начал ходить по мосту взад и вперед, стуча коваными каблуками о доски. Сорок шагов вперед, сорок шагов назад. Из высокой печной трубы над шалашом, что вблизи моста, вылетало яркое пламя огня. Его искры рассыпались в ночи и гасли. Видимо, в шалаше отдыхали и грелись остальные патрульные.

Разведчики подползали к мосту все ближе и ближе. Вот они уже метрах в двадцати от часового. Но в это время открылась дверь шалаша, на какое-то мгновение свет из помещения осветил мост и часового. Разведчики упали лицом в снег и замерли. Выбежавший легко одетый фашист что-то крикнул часовому, и тот поспешил к нему. Фашист вложил часовому в зубы горящую сигарету и, ежась от холода, смеясь чему-то, нырнул обратно в шалаш.