Действия войсковых разведчиков

На заре посты наблюдения сообщили, что со стороны Сууксу колонна гитлеровцев, примерно до двух пехотных рот, начала движение в направлении базы Феодосийского отряда. Партизаны заняли оборону. Остальные отряды первого партизанского района также приняли боевые порядки в местах, удобных для ведения оборонительного боя.

Примерно около девяти часов между передовыми партизанскими заставами отряда и противником завязалась перестрелка, а затем разгорелся бой. На отдельных участках партизаны столкнулись с врагом вплотную и вынуждены были вступить в рукопашную схватку. Из района Эски-Юрта, где когда-то располагался отряд, открыли стрельбу минометы и артиллерия гитлеровцев. Из деревни Арталан также начали обстрел базы полевые орудия. Несколько партизан было убито и ранено. Из штаба района поступил приказ - продолжать оборонительный бой, маневрировать и избегать втягивания в затяжные бои.

На следующий день противник, подтянув свежие силы, предпринял новое наступление. Положение отряда весьма осложнилось, удерживать позиции стало трудно, и командование отряда решило запросить у штаба первого района подкрепление. Но оказалось, что штаб убыл в неизвестном направлении. В сложившейся обстановке командование отряда вынуждено было принять решение: прорвать вражеское кольцо и с боем отходить в глубь леса, к горе Сугут-Аба.

Через два дня приказом командующего партизанским движением Крыма за самовольное оставление места дислокации командир и комиссар первого района были сняты с занимаемых должностей; командиром первого района назначался Мокроус, комиссаром - Пономаренко. Тогда же командиром Феодосийского отряда был назначен Емельян Павлович Колодяжный, а комиссаром - Николай Дмитриевич Смирнов.

Всем отрядам первого района предписывалось вернуться на место прежней дислокации.

Перед новым командованием сразу же возникли большие трудности. В районе, где находились четыре партизанских отряда - Феодосийский, Судакский, Кировский и Джанкойский, были на исходе продукты питания и боеприпасы. По пути следования несколько раз приходилось вести бои с противником. Особенно тяжелое сражение разыгралось 20 февраля между деревнями Ворон и Шелен. В этом бою смертью храбрых погиб комиссар Феодосийского партизанского отряда Николай Дмитриевич Смирнов.

В конце февраля отряды партизан первого района возвратились на прежние базы. Пришлось восстанавливать разрушенные землянки, строить новые, надо было привести себя в порядок, почистить оружие, перегруппировать силы и вновь добывать продовольствие, так как при проверке мест хранения продуктов оказалось, что они разграблены. Лишь в разрушенной землянке, где когда-то была кухня Феодосийского отряда, отыскали несколько мешков полусгнившей муки. Боеприпасы противник не нашел, они оказались в сохранности. Каждому партизану было выдано по 200 патронов, а пулеметчикам - по тысяче.

* * *

Захваченного в плен обер-лейтенанта поместили в отдельном шалаше, под охраной часового. Утром Колодяжный связался по радио со штабом партизанских отрядов Крыма и доложил о пленном. В ответ получил радиограмму: «Будет затребован самолет с Большой земли, пленного до особого распоряжения держите у себя».

Однако события развернулись несколько иначе. Предатель, о существовании которого партизаны и не подозревали, передал пленному нож и записку на немецком языке: «Ночью убей часового, нож оставь в шалаше, беги направо по тропинке двести метров, затем снова направо лесом до шоссейной дороги. Оттуда по шоссе налево к нашим».

Ночью, когда лагерь уснул, гитлеровец подсел вплотную к стенке шалаша и ножом проделал в ней отверстие для наблюдения. При лунном свете метрах в десяти от шалаша он увидел часового с автоматом через плечо, а метрах в ста от него, перед входом в партизанскую землянку - другого. Дождавшись, когда караульный закурил и зашел за куст, а охранявший его боец прошел мимо отверстия, гитлеровец толкнул дверь шалаша. И не успел часовой Селементьев поднять автомат и крикнуть, как нож вонзился в его грудь и он упал. Шум услышал второй часовой и поднял тревогу. Лагерь проснулся, а обер-лейтенант, раздвигая кусты, уже бежал от тропинки вправо, в гущу леса.

Чекист Ручкин, накинув на плечи полушубок, выскочил из землянки и, узнав причину тревоги, побежал кратчайшим путем к шоссе, надеясь, что пленный обязательно появится там.

Партизаны один за другим выбегали из землянок, застегиваясь на ходу. Вскоре отряд выстроился на крошечной поляне, огороженной естественной стеной из кустов орешника, дубков и клена. Из штабной землянки вышел недавно назначенный командиром отряда Колодяжный.

- Товарищи! - обратился он к партизанам. - В лагере живет враг. Он тяжело ранил часового и освободил пленного. Советское командование ждет от нас «языка». Фашиста нужно поймать во что бы то ни стало!

Ручкин не ошибся. Спустившись к шоссе, он услышал впереди себя и слева от дороги нарастающий треск ветвей, а вскоре увидел и выбежавшего из лесу на опушку гитлеровского обер-лейтенанта.

Сделав несколько шагов, фашист споткнулся и упал в канаву, идущую вдоль дороги.