Действовать по-гвардейски. Воспоминания комбрига ВДВ (СИ)

В сложившейся обстановке штаб Западного фронта приказал десантникам задержаться в лесу и помочь прорваться через шоссе оставшимся группам. Зная, что наш дальнейший путь лежит на восток, к совхозу «Красная звезда», мы выслали разведку – роту 3-го батальона 23-й ВДБ. Роте было дано указание вести скрытное наблюдение и в бой с противником не вступать, разведку закончить к утру 17-го июня. Утром командир роты доложил, что на пути к совхозу в деревнях накапливается всё больше немцев и в ряде мест они роют окопы фронтом на запад. Были замечены у противника и танки. В двух местах разведчиков обстреляли, хотя они утверждали, что ничем себя не выдали. Видимо, так оно и было. Те, кто воевал, хорошо помнят, что немцы любили стрелять и пускать ракеты при малейшем подозрении или даже без него. У них своеобразная дисциплина огня. Ночью они, как правило, пускают ракеты и периодически открывают беспорядочный огонь. Мы этим часто пользовались и, незамеченные врагом, проходили туда, куда нам надо.

Полученные сведения о противнике были передали в штаб фронта. Одновременно мы сообщили и о том, что попыток прорваться через Варшавское шоссе со стороны тех, кто остался по ту его сторону, не было. Мы готовились поддержать их при прорыве двумя батальонами 211-й ВДБ, однако ночь на 17-е июня прошла спокойно. Из штаба фронта нам передали, что командир 4-го ВДК может в дальнейшем действовать по своему усмотрению, в соответствии со складывающейся обстановкой. Сведений о 8-й ВДБ штаба фронта не имел.

Распоряжение о самостоятельных действиях корпуса нас вполне устраивало, ведь до сих пор командир 4-го ВДК подчинялся Белову и должен был руководить своими десантниками в соответствии с его указаниями. В создавшейся обстановке такое подчинение нас не просто связывало, а ставило в чрезвычайно затруднительное положение. Получив разрешение на самостоятельность действий, командир 4-го ВДК тотчас отдал приказ о подготовке к маршу.

Направление предстоящего марша личному составу сообщалось, осведомлены были лишь несколько человек. Мы предполагали продвигаться в южном направлении. По имеющимся у нас данным, противник ожидал нас на востоке и готовился там к бою, а на юге всё было спокойно.

У местных жителей мы выяснили, что немцы располагаются только вдоль линии железной дороги Рославль-Киров. Севернее неё они бывают только наездом, а южнее, в .Брянских лесах, действуют партизаны.

Готовясь к маршу, мы нескольких тяжелораненых оставили в деревне Жилино у надёжных людей. Это было сделано тайно. Оставленных обеспечили медикаментами.

По нашим расчетам, за ночь мы должны были подойти к линии железной дороги, перед рассветом её преодолеть и войти в Брянские леса. Ночной марш планировалось совершить по открытой местности. Только в одном месте на пути нашего следования располагался небольшой лес. Если начать его обходить, то будет потеряно много времени, поэтому решили пройти через него. Перед наступлением темноты 17-го июня подготовка была завершена, и в 23 часа мы выступили.

Из Жилино мы взяли с собой проводника, хорошо знавшего местность. Он провёл нас до деревни Горячево, а затем возвратился назад. Проводником этим был колхозник призывного возраста. В армию он не попал, так как был крив на один глаз. Немцев он ненавидел, как в то время все советские люди, многие характеризовали нам его как надёжного человека, и мы безусловно ему доверились. Думаю, что впоследствии, если остался жив, он должен был стать известным в тех местах человеком.

Марш проходил в точном соответствии с составленным нами графиком до самого леса. Однако в лесу, к величайшей досаде, мы задержались критически долго. Здесь десантников ожидало множество завалов, на преодоление которых ушло много времени. Вместо того, чтобы подходить уже к железной дороге, мы оказались в четырёх километрах северо-западнее того места, где намечалось ее перейти. Обстановка сложилась для нас очень сложная. Оставаться в лесу днём было опасно. Размер этого леса был явно недостаточным для такого большого количества людей. Вблизи находились населённые пункты, весь район весьма оживлённый. Опасность нашего обнаружения противником становилась вполне реальной. На наше счастье шёл мелкий дождь. Этим мы и воспользовались.

Противник о нас пока ничего не знал, самолеты его в плохую погоду не летали. Следовательно, у нас оставался какой-то отрезок времени, позволяющий незаметно подойти к железной дороге.

Мы выступили и, обойдя деревню Шаховка, приблизились к реке Снопоть. По плотине водяной мельницы перешли реку и оказались в деревне Большая Лутна. Этот населённый пункт примыкал уже непосредственно к железной дороге. У меня появилась твёрдая уверенность в том, что при любых обстоятельствах преодолеть дорогу мы сумеем, после чего беспрепятственно войдём в Брянские леса. На случай столкновения с противником был продуман план скоротечного боя.