Действуй, жена!

— Я про них забыла, — взмахиваю руками, накрытыми шалью. Ну, точно как летучая мышь! — Котлеты домработница сегодня жарила. Салат я сейчас сварганю. Захвати бутылку и стаканы, сомелье, — фыркаю я, как ежик, и несусь в кухню. Ставлю разогреваться котлеты, а сама быстро нарезаю помидоры и болгарский перец в салат. Обед у будущей свекрови закончился три часа назад, и я сама не заметила, как успела проголодаться.

— Котлеты куриные, — заявляю я. — Не знаю, подойдут ли они под виски, но ничего другого у меня нет.

— Подойдут, Кирюшенька, — ласково соглашается Леха и опытной рукой наливает в стаканы напиток цвета темной охры.

— Отличный виски, между прочим, — довольно кивает он, закусывая помидорчиком и котлеткой. — Под такую выпивку хорошо бы хамон и сыр с плесенью…

«Эстет хренов», — бурчу я про себя и, выпив половинку, интересуюсь:

— А вот у тебя всегда в холодильнике хамон хранится и дор блю?

— Честно говоря, Кира, я сам толком не знаю, что там лежит. У меня же полный штат прислуги, да еще Дана с Верой все контролируют…

— И девчонки прибегают по первому зову, — хмыкаю я совершенно равнодушно.

— Да никто не прибегает, — рявкает Леха, снова наливая вискарик мне и себе. — Я вообще живу как монах, Кира! Спорим, у тебя мужиков больше, чем у меня…

— А у тебя и мужики бывают? — уточняю я, нахально щурясь. — Вот уж не знала-а, — тяну весело.

— Шакира, — предосудительно смотрит на меня Воскобойников. — Как не стыдно? Я просто предложил посчитать, сколько было партнеров у каждого из нас за время разлуки… — хмыкнул он и тут же поправил себя. — Вернее, хотел тебя спросить, почему ты до сих пор не замужем?

— Выходила, — пожимаю плечами я и добавляю быстренько. — Как вышла, так и зашла обратно.

— Почему? — не унимается Леха. Ну, прицепился как банный лист.

— Он меня раздражал, — честно признаюсь я, вспоминая Стаса. — Примерно через месяц после свадьбы он не положил свои грязные майки в корзину для белья, а оставил их сверху на стиральной машинке. Читал заумные журналы про финансы и разбрасывал носки по всему дому… Журналы тоже везде валялись. Говорил только о котировках и голубых фишках. Все время следил за фьючерсами и считал недополученную прибыль, и каждый день по часу разговаривал с мамой…

— Из-за этого не разводятся, Кира, — удивленно бормочет Леха, снова подливая виски в стаканы.

— Ну, я же развелась, — улыбаюсь я, забывая добавить, что вскоре после свадьбы разлюбила бывшего мужа. Почему? Не знаю… может, и не любила вовсе.

— А ты? — задаю я вопрос, о котором бы предпочла смолчать на трезвую голову. — До сих пор не женат, и даже постоянной девушки нет, — печально вздыхаю я и получаю совершенно убийственный ответ.

— А я тебя люблю. Искал похожую, но все мимо.

— Ой, рассмешил, — пьяненько хихикаю я и сама не замечаю, как из глаз льются слезы.

— Кир, да ты чего? — изумляется Леха и одним движением пересаживает меня к себе на колени. — Ты что, малыш?

— Все нормально, Леха, — киваю я, положив голову ему на плечо. — Просто ты меня споил, лось в ботах.

— Почему это я в ботах? — довольно ухмыляется Воскобойников, глядя на свои босые ноги и одновременно легко оглаживая мое бедро. Ладонь медленно ползет вверх по джинсам и затем, нырнув под рубашку, плавно переходит на живот.

— Давай чаю попьем, и баиньки, — предлагаю я чуть севшим голосом.

— Лучше перейдем сразу в кроватку, Кира, — решает Воскобойников и, подняв меня, словно пушинку, тянет в спальню. Мы шумно заваливаемся на кровать, когда внизу начинается что-то невообразимое. В воздух летят фейерверки и воздушные шары. А разноголосая толпа фанаток яростно выкрикивает имя своего любимца.

«Леша! Леша! Мы здесь!»

— Будто я беспокоюсь, где они, — фыркает Леха и печально вздыхает. — Почему никто из твоих соседей не вызовет полицию? Полный беспредел.

— Это твои почитатели тут устроили сумасшедший дом, — бурчу я. — Выйди на балкон и попроси их убраться отсюда.

— С ума сошла? — рычит Леха. И мне кажется, он немного распалился, пока держал меня на коленках. Я порываюсь встать и вызвать полицию, но Воскобойников удерживает меня на месте. — Лежи, — командует он и, поднявшись с постели, подходит к окну. Наглухо зашторивает окна и возвращается ко мне. — Не обращай на них внимания, Кирюшенька, — бурчит он, снова укладываясь рядом. — Как же мне не хватало тебя все эти годы… Я так скучал по тебе…

— Цепь толстая была? — мимоходом интересуюсь я.

— Что? Какая цепь? — изумляется Воскобойников и пялится на меня шалыми глазами.

— Ну, та, на которой тебя держали, — фыркаю я, стараясь увернуться из его объятий.

Леха, хохоча, откатывается в сторону. Лежит на моей кровати, раскинув руки и ноги, и смеется в голос. Но когда я собираюсь встать, хватает меня за лодыжку и притягивает к себе.

— Шакира, — рычит, изображая дикого зверя. — Ты такая сладкая. Я тебя съем.