Декабристы. Беспредел по-русски

Существует миф, что все решал Николай I, а суд только изображал бурную деятельность. Это не так: споры шли жаркие. В Высшем уголовном суде сформировались два полюса: «патриотов», стоявших за наказание по полной программе, и «филантропов», выступавших за гуманизм.

Никто не сомневался, что «первая пятерка» должна покинуть этот мир. Вопрос стоял: каким образом. Вот результаты голосования по обвиняемым «вне разрядов»:

2 человека высказались за «постыдную смертную казнь». Еще двое – не указали, каким образом казнить. 19 человек предлагали четвертование (как Пугачева) – «четвертовать, голову воткнуть на кол, части тела разнести по четырем частям города, положить на колеса, а после на тех же местах сжечь». 44 судьи предлагали четвертовать просто, без затей. Именно такой приговор и вынесли.

Но чем «ниже» были разряды, тем более расходились мнения. Видов наказаний предлагалось все больше. Да и в смысле тяжести кары полюса все более удалились друг от друга. Вот пример голосования по VIII разряду:

– лишение чинов и дворянства, вечное поселение;

– лишение чинов и дворянства, ссылка на поселение;

– лишение чинов и дворянства и вечное поселение в Сибири при условии, что государю будет угодно даровать преступникам жизнь;

– каторга (без указания срока);

– лишение чинов и дворянства, ссылка в Сибирь;

– политическая смерть;

– вечная каторга;

– лишение чинов и дворянства с разжалованием в солдаты;

– лишение чинов и дворянства с разжалованием без выслуги (не оговаривая отдачу в солдаты);

– лишение чинов и дворянства, заточение на 10 лет;

– лишение двух чинов, заточение в крепость на 5 лет.

Как вам такой разброс? От «пятерки» до вечной каторги[24].

В итоге 15 декабристов, проходивших по этому разряду, были приговорены «к временной ссылке в каторжную работу на 4 года, а потом на поселение».

Например, член Южного общества подпоручик квартирмейстерской части Владимир Лихарев получил свой срок за то, что «знал об умысле на Цареубийство; принадлежал к тайному обществу с знанием цели и знал о приуготовлениях к мятежу».

Самый мягкий приговор заключался в «лишении токмо чинов с написанием в солдаты с выслугою». Интересно, что половина осужденных по XII разряду лично участвовали в восстании на Сенатской площади. Но поскольку следствие установило, что они «были вовлечены обманом», то все получили по минимуму. Впоследствии большинство из них снова выбилось в офицеры. А ведь для самого лучшего солдата «из простых» эполеты были практически недосягаемы.

29 июля доклад о проделанной Высшим уголовным судом работе был представлен императору. Он вынес решение о так называемой конфирмации:

«Рассмотрев доклад о государственных преступниках, от Верховного уголовного суда нам поднесенный, мы находим приговор, оным постановленный, существу дела и силе законов сообразным.

Но силу законов и долг правосудия желая по возможности согласить с чувствами милосердия, признали мы за благо определенные сим преступникам казни и наказания смягчить нижеследующими в них ограничениями…»

Для большинства осужденных тяжесть наказания была снижена, так сказать, на порядок. Так, «перворазрядники», приговоренные к смертной казни, получили одни – вечную каторгу, другие – «двадцатник» (те, кто раскаялся). Осужденные по второму разряду, приговоренные «к политической смерти по силе указа 1753-го года апреля 29-го числа» («положить голову на плаху, а потом сослать вечно в каторжную работу»), – получили по двадцать лет без «плахи». И так далее.

Пятеро главных заговорщиков от смерти не открутились. Но мучительная казнь четвертованием была заменена обычной пеньковой веревкой.

Многие историки полагают, что Высший уголовный суд намеренно назначал наказания «с запасом». Смягчение наказаний высшей властью – это тоже российская традиция. Но, возможно, Николай I понял логику Пестеля. Смертная казнь и вечная каторга, которая немногим лучше смерти, – это, конечно, благодатный посев ненависти. Вероятность того, что кто-нибудь из друзей и родственников осужденных снова попытается поднять восстание. К тому же на императора со всех сторон давили родственники декабристов, многие из которых принадлежали к знатным и влиятельным фамилиям. Так, к примеру, генерал-майор Орлов отмазался от всякого наказания. Император не смог отказать его брату, сыгравшему одну из ключевых ролей в подавлении восстания в Петербурге.

Впоследствии, 28 сентября, Николай еще на порядок уменьшил тяжесть приговора. К примеру, «вечникам» скостили срок до 20 лет. А автор «Конституции» Никита Муравьев, схлопотавший 20 лет, в итоге отправился отбывать «пятнашку». Как и другие его «товарищи по разряду».