Декабристы и народники. Судьбы и драмы русских революционеров

Муравьевых в декабристском движении было более чем достаточно, как говорили в их время – «целый муравейник». Но даже на этом фоне семейство, к которому принадлежал А.Н. Муравьев, выделялось особо. У нашего героя было четыре брата. Первый – Николай Николаевич Муравьев-Карский – знаменитый полководец, герой Карса и Эрзерума. Второй – Михаил Николаевич Муравьев-Виленский – член Союза спасения и Союза благоденствия, затем министр государственных имуществ и польский наместник, задушивший восстание 1863 г. Он гордо говорил о себе: «Я не из тех Муравьевых, которых вешают, а из тех, которые вешают». Третий – Андрей Николаевич – известный в свое время духовный писатель, ханжа и мракобес, герой одной из пушкинских эпиграмм и, в свою очередь, автор эпиграммы на Пушкина. Четвертый из братьев – Сергей Николаевич – был не так знаменит и спокойно делал карьеру, служа в различных министерствах. Наконец, пятый брат – Александр Николаевич, о котором дальше и пойдет речь, стал, на наш взгляд, первым декабристом. Не только его родня, но и судьба этого человека не совсем обычна. От блистательного гвардейца до ссыльного, а затем – от Сибири к генеральским эполетам и сенаторскому креслу – таков жизненный путь Александра Николаевича. Организаторские способности, как и свободомыслие, были у него, видимо, в крови. Его отец, Николай Николаевич, известен как либерал, основатель и глава Математического общества при Московском университете, директор училища колонновожатых, откуда, кстати, вышли 23 декабриста.

Самое интересное произошло с Александром Николаевичем после приговора. Недаром именно этому периоду его жизни посвятили большие очерки В.Г. Белинский, а позже и В.Г. Короленко. Именно тогда Муравьев стал известен как непримиримый борец с крепостничеством. Точнее, стал широко известен в этом качестве, потому что бороться с российским позором он начал гораздо раньше. В 1850-х гг. он мог бы сказать о себе словами А. Розена: «Во мне таится сила и стремление 120 товарищей, которые желали содействовать освобождению крестьян, но были сосланы… и не дожили». Подготовку к этой борьбе Муравьев начал давно. Еще в 1818 г. он написал «Ответ сочинителю о защитительности права дворян на владение крестьянами».

В 1826 г. Муравьев привлечен к следствию по делу 14 декабря и 8 месяцев провел в казематах Петропавловской крепости. Он был осужден по IV разряду и сослан в Сибирь без лишения чинов и дворянства. Начались его административные мытарства. Городничим в Иркутске и тобольским губернатором Александр Николаевич пробыл недолго. Зимний дворец не слишком доверял первому декабристу и предпочитал держать его подальше от товарищей. Вскоре ему предложили переехать в Вятку, чтобы занять пост председателя палаты уголовного суда.

Позже последовали челночные, логически труднообъяснимые перемещения с севера на юг и обратно: председатель палаты уголовного суда в Таврической губернии, гражданский губернатор в Архангельск… С 1855 г. Муравьев участвовал в Крымской войне и дослужился до звания генерал-майора, честно и профессионально выполняя обязанности начальника штаба пехотного корпуса. Решающая схватка Александра Николаевича с крепостничеством и крепостниками началась в 1856 г., когда Александр II назначил его военным губернатором Нижнего Новгорода. После того как император в 1857 г. разрешил дворянству западных губерний освободить крестьян, губернатор Нижнего Новгорода яркой речью вырвал у местных помещиков согласие на составление адреса правительству, одобряющего грядущее освобождение крестьян.

Вскоре, правда, очарование красноречием Муравьева прошло, и в Петербург полетели доносы и пасквили на него. Появились, конечно, и проекты «освобождения» крестьян, изготовленные нижегородскими крепостниками. Александр Николаевич неустанно боролся против грабительских притязаний губернского дворянства. Эти столкновения, приобретая характер открытых военных действий, набирали силу месяц от месяца. Их апогеем стала схватка Муравьева с богатейшим землевладельцем края С.В. Шереметевым. Губернатор, в конце концов, добился того, что Шереметев выехал из имения, и оно было взято в опеку государственными органами.

Скажем прямо, нижегородским помещикам не позавидуешь. Александр Николаевич Муравьев не был ни прекраснодушным мечтателем, ни робингудовским типажом. За годы ссылок и административных перефутболиваний с места на место из него выработался опытный боец, изучивший врага изнутри и боровшийся с ним его же оружием. Он умел выждать, притаиться, но безошибочно выбирал время и место для нанесения удара. Настоящие трудности у него начались, когда либерального С.С. Ланского на посту министра внутренних дел сменил П.А. Валуев.