Декабристы. Перезагрузка (СИ)

Опасно было недооценивать влияние масонства на декабристское движение. Хотя политический консерватизм русских вольных каменщиков, господствовавший в ложах мистицизм, отвернули от масонства многих будущих декабристов, пришедших к выводу о необходимости поиска какого-то другого пути, отличного от масонского. И путь этот для них был известен, что называется на живом примере – этот военная революция, по примеру итальянских и испанских карбонариев. Движение декабристов в известной степени было аналогом карбонарского ответвления европейского масонства на отечественной почве. Для российских масонских заговорщиков, деятельность карбонариев служила образцом для подражания. Так возникли первые преддекабристские организации: Орден русских рыцарей, Семеновская артель, а затем уже и собственно декабристские структуры: Союз спасения, Союз благоденствия, Северное и Южное общества.

На первоначальном этапе настоящим инкубатором и рассадником будущих декабристов стала масонская ложа «Трех добродетелей», учрежденная в 1815 году князем С.Г.Волконским, П.П.Лопухиным и М.Ю.Виельгорским. Это была иоанновская ложа трех первых степеней. По крайней мере, не менее десяти членов ее на 1817 год были, в то же время, и членами декабристской организации «Союз спасения»: генерал – майор князь С.Г.Волконский, князь И.А.Долгорукий, князь С.П.Трубецкой, М.И.Муравьев – Апостол, С.И.Муравьев – Апостол, Н.М.Муравьев, П.И.Пестель, А.Н.Муравьев, А.С.Норов, Ф.П.Шаховской.

Из членов этой масонской ложи вышла первая декабристская организация «Союз спасения» (1816 г.). Характерно, что уже изначально она создавалась по образцу и подобию прусского тайного союза «Тугенбунд» (Друзья добродетели) – полумасонская структура патриотической направленности, образованная в 1808 году в Кенигсберге. Устав «Союза спасения», объединявшего в своих рядах несколько десятков офицеров, был разработан П.И.Пестелем.

Пестель понимал, что чем выше ты забрался по масонской лестнице степеней, тем больше власти ты получал над «младшими» братьями. И надо сказать, Пестель в этом карьерной росте преуспел, быстро получив посвящение сначала в 4-ю, а затем и в 5-ю степень шотландской ложи «Сфинкса». Соответствующий патент на пергаменте за печатью «Сфинкса» на латинском языке был получен Пестелем 12 февраля 1817 года. Скрепили его тогдашние начальники ложи А.А.Жеребцов, О. де Сион, Г.Зубов, Д.Нарышкин и другие.

И если Пестель остановился на 5-й степени, то его коллегам П.П.Лопухину и Ф.П.Шаховскому повезло больше: в 1817 году они были посвящены в 7-ю степень – Рыцарей храма, а в 1818 году их даже ввели в святая святых Капитул Феникса, где царствовали М.Ю.Виельгорский, Г.И.Чернышов, С.С.Ланской и другие «начальники ордена».

Прочными были связи с масонством и второй тайной декабристской организации – «Союза благоденствия» (1818–1821 гг.), в полулегальный филиал которого превратилась под влиянием ее «оратора» Ф.Н.Глинки масонская ложа «Избранного Михаила». Членами этой ложи были такие известные впоследствии декабристы, как Н.А.Бестужев, В.К.Кюхельбекер, Г.Батеньков, М.Н.Новиков, А.Д.Боровков.

И вообще будущих декабристов в это время можно было встретить практически во всех масонских ложах: И.Ю.Поливанов («Елизаветы к добродетели», Петербург), Е.С.Мусин – Пушкин («Орла российского», Петербург), К.Ф.Рылеев («Пламенеющей звезды», Петербург), И.Г.Бибиков («Тройственного благословения», Москва), В.М.Бакунин («Орла российского», Петербург) и другие.

Успех масонской пропаганды в России во многом был связан с тем, что в условиях русской действительности масонство, наши образованные классы воспринимали как некий символ прогресса. А отставать от прогресса, конечно же, никому не хотелось. Как отмечал в своих мемуарах масон Пржецловский, масонство в те годы составляло «едва ли не единственную стихию движения в прозябательной жизни того времени; было едва ли не единственным центром сближения между личностями даже одинакового общественного положения». «Вне этого круга, – подчеркивает мемуарист, – общительность, как ее видим в европейских городах, не существовала; все как – то чуждались друг друга, да и не было таких центров, где можно было бы свести хотя бы случайное знакомство».

Но справедливости ради следует сказать, что далеко не все участники тайных декабристских кружков были такими уж горячими поклонниками масонства. Некоторые из них, как например декабристы В.И.Штейнгель, И.Д.Якушкин, относились к масонству очень даже враждебно. Однако они были все же в меньшинстве.