Декалог 3: Последствия

С разгоревшимся любопытством она пошла к пятой двери, за которой, как она помнила, был корабль граймыра. И пять ничего.

Она отошла в сторону, размышляя над этой головоломкой.

– С чего бы это им улетать? – произнесла она вслух. – Сматываться вот так – совсем не в духе головорезов.

Её размышления были грубо прерваны грязной мужской рукой, обхватившей её за талию, и прижавшейся к её лицу тёплой щетинистой щекой, вонявшей спиртным.

– Ты всегда сама с собой разговариваешь? – спросил её мужчина. – Выглядишь со стороны как сумасшедшая.

Это был голос пилота земного корабля.

Мэл попыталась вывернуться и ударить его ногой.

– Убери свои грязные руки!

Но вырваться ей не удалось. Он грязными пальцами схватил её за шею.

– Не сопротивляйся, куколка, – прошептал он.

Мэл почувствовала, как что-то вдавилось в её поясницу. Перепугавшись, она спросила:

– Что это в меня упирается?

– Это бластер, – прошипел он. – Так что даже не думай кричать и звать кого-то, ясно?

Он потащил её к первым стыковочным портам, туда, где был корабль его хозяйки.

– Даже и не подумаю, – вздохнула Мэл.

***

Аукцион происходил быстро, гораздо быстрее, чем хотелось бы Варзладу. В голове у него стучал пульс; цена взлетала всё выше и выше. Стартовая цена была уже удвоена.

– Девяносто тысяч, девяносто тысяч, – сказал Фигоуви, качнувшись в сторону граймыра, указывая лидера торгов; тот тоже кивнул в ответ. – Кто-нибудь предложит больше?

– Сто, – сказала мисс Монодин.

Варзлад оскалился:

– Сто двадцать.

– Сто сорок, – сказал айзпиер.

– Двести, – рявкнул Варзлад, топнув передней лапой так сильно, что его когти высекли из пола искры.

Среди собравшихся наступила тишина. Граймыр шелохнулся, отчего несколько мух взлетели. Жидкость в кубе айзпиера сильно бурлила, что говорило о внутреннем конфликте.

Джерлот пододвинулся ближе к своему командиру и прошептал:

– Сэр, вы приближаетесь к пределу кредита, согласованного с Крёстной Матерью!

– Спасибо, что напомнил, – резко ответил Варзлад.

– Двести одна, – сказал айзпиер.

– Двести десять, – сказал Варзлад.

– Сэр, Крёстная Мать! – протестовал Джерлот.

– К чёрту его, – зашипел Варзлад. Он указал на лот: – Это «Лицо Человечества». Сделано из физломия. Ни Крёстная Мать, ни эти идиоты, не понимают его ценность. Я знаю коллекционера в секторе Вэйленс, который заплатит за него в пять раз больше. Так что молчи!

К ним подлетел Фигоуви:

– Вы о чём-то спорите, господа?

– Нет, не спорим, – быстро сказал Варзлад. – Итак, на чём мы остановились?

– Вы лидируете со ставкой двести десять, – сказал Фигоуви.

– Тогда пускай будет двести двадцать, – насмешливо сказал Варзлад светящемуся шару.

– Двести двадцать, – повторил Фигоуви довольным голосом. – Кто-нибудь предложит больше, чем двести двадцать тысяч мега-кредитов?

Все молчали. Айзпиер и граймыр не шевелились, опустив свои придатки. Мисс Монодин стояла неподвижно, с невозмутимым лицом.

Потрескивая, Фигоуви перелетел к «Лицу».

– Хорошо. Двести двадцать тысяч раз, двести двадцать тысяч два...

– Стойте!

Голова Варзлада резко повернулась на голос. Оказалось, это был Доктор, который в начале торгов отступил в конец зала, и о нём забыли. Он прошёл сквозь толпу вперёд, и стал прямо напротив Фигоуви.

– Триста тысяч мега-кредитов, – сказал он.

***

Мэл никогда не чувствовала себя такой беспомощной. Уилчук нашёл верёвку, привязал Мэл к стулу в углу командного отсека, и потянул верёвку, чтобы убедиться, что она не развяжется. Обстановка вокруг была отвратительная. В маленькой кабине пилота было тесно, она нуждалась в ремонте, на нескольких панелях торчали наружу провода, а из неоновых огоньков, предупреждающих о неполадках, на панелях управления светились половина. Воздух был пропитан машинным маслом и алкоголем, каждые пару минут раздавался скрежет мотора.

Она смотрела, как Уилчук возился у панели управления.

– Мрачное тут место, – сказала она.

Он не ответил.

– Тут всё разваливается, – продолжила она. – Даже если бы вы врезались в тот астероид, тут бы вряд ли что-то сильно могло ухудшиться.

– Закрой свой писклявый рот, кукла! – прохрипел Уилчук, возясь с органами управления.

Мэл привыкла, что к её советам не прислушивались. Это её не расстраивало; обычно она оказывалась права.

Она вздохнула:

– Раз уж я всё равно пленница, то мог бы и рассказать, что вы задумали.

Он усмехнулся и покачал головой.

– Ты что, тупая? – он кивнул на полётный экран корабля, отображавший чёрную пустоту космоса. – Мы умчимся обратно домой, сильно обогатившись. Мисс Монодин скоро вернётся с аукциона с «Лицом».

– Я не понимаю, – сказала Мэл. – С аукциона?

Уилчук осклабился:

– Ну, да. Она получила приглашение Фигоуви на прошлой неделе. В последнее время она залегла на дно. Много потеряла в серьёзной сделке, сейчас у неё не лучшие времена. А этот Фигоуви явно не знает об этом. Она справится, – его глаза затуманились, он погрузился в изображение на экране. – Я получу полпроцента от цены.

Мэл фыркнула:

– Полпроцента? Что-то маловато.

Он усмехнулся: