Декалог

Голос(за кадром). Говорит Янек Вежбицкий. Есть дело. Вечером заскочу.

Тишина. Дорота снова включает магнитофон и подходит к окну. Ординатор пересекает площадку домами, направляясь к детскому саду.

В квартиру Дороты звонит почтальон — коротышка с большой головой и слуховым аппаратом, который, видно, не очень ему помогает, потому что почтальон сразу начинает кричать.

Почтальон. Пани Геллер? Вам перевод. По больничному мужа. Попрошу удостоверение.

Дорота. У меня только заграничный паспорт. Годится?

Почтальон подставляет ухо с аппаратом.

Дорота. У меня только заграничный паспорт.

Почтальон заполняет квитанцию и выдает деньги.

Дорота. Больше ничего?

Почтальон закрывает сумку и отрицательно качает головой.

7

В кабинете заведующей детского сада, временно превращенном во врачебный, ординатор заканчивает осмотр маленького мальчика. Отсылает его, шлепнув по попке, и делает запись в медицинской карте. Осматривает девочку.

Ординатор. К зубному не ходишь?

Девочка мотает головой: не ходит. Ординатор что-то помечает в карте.

Заведующая. Уже все, пан ординатор.

Ординатор. Скверные у них зубы.

Заведующая. Питаются не так, как нужно.

Ординатор. Да.

Заведующая. В понедельник? Как всегда?

8

Ординатор входит в больницу, вахтер прикладывает руку к фуражке.

9

Сестры и врачи раскланиваются с проходящим по отделению ординатором. Пациенты на площадке между этажами вытаскивают изо рта сигареты, чтобы сказать: «Здравствуйте». В коридоре своего отделения ординатор останавливает молодого врача.

Ординатор. Где лежит Геллер, коллега?

Врач на минуту задумывается.

Врач. Оперированный? В двенадцатой.

Ординатор. Дайте мне его историю.

Подходит к палате номер 12, хочет войти, но через стеклянную дверь видит у кровати одного из больных Дороту. Некоторое время смотрит на обоих и уходит.

Анджей, муж Дороты, на несколько лет ее старше. Дорота смотрит на него с тем горестным изумлением, с каким мы невольно глядим на умирающего близкого человека. Она принесла мужу баночку компота, но, понимая всю неуместность этого дара, прячет баночку в сумку. Несмело поправляет подушку, разглаживает одеяло, наконец выходит, и тогда Анджей осторожно приоткрывает глаза — проснулся? Или все это время не спал, просто не хотел говорить с женой? По лицу Анджея пробегает судорога боли. Из-под полуопущенных век он рассматривает окружающие предметы. На белой спинке кровати облупилась краска. Откуда-то на эту спинку падают, разбиваясь, капли воды — вначале медленно, с большими интервалами, по одной или две-три сразу. На стене у самого потолка мокрые потеки. На подоконнике валяется несколько листочков. Анджей закрывает глаза. Ясно, что ему ничего этого не хочется видеть. Из батареи в подставленное ведро капает вода — в таком же ритме, как на спинку кровати. Лицо Анджея опять искажается от боли.

10

Секретарша. К вам какая-то женщина. Геллер.

Ординатор. Разве уже больше двенадцати?

Секретарша проверяет время по часам.

Секретарша. Три минуты первого.

Ординатор отрывается от бумаг и рукой показывает входящей Дороте на стул.

Ординатор. Садитесь.

Дорота достает сигареты и спички.

Дорота. Можно?

Ординатор. Я не курю, но если вам обязательно…

Дорота прячет сигареты и спички. Ординатор рассматривает на свет рентгеновский снимок, который лежал в истории болезни Анджея.

Ординатор. Диагноз, лечение, операция — все поздно…

Дорота. Что это значит?

Ординатор поворачивается к ней.

Ординатор. Плохо.

Складывает бумаги, считая, что разговор окончен.

Дорота. Он будет жить?

Ординатор. Не знаю.

Дорота встает, подходит к ординатору.

Дорота. Я должна знать. И вы должны…

Ординатор. Единственное, что я должен, — лечить вашего мужа, и как можно лучше. А знаю я одно: не знаю.

11