Декалог

Яцек опускает камень на землю и бежит к машине. Включив радио на полную громкость, возвращается. Поднимает камень, ему неудобно, он приседает на корточки, а фактически — садится на неподвижное тело и несколько раз ударяет камнем по тому месту, где под одеялом вырисовываются очертания головы. Невидимый круглый предмет заметно сплющивается. Клетчатая ткань медленно пропитывается густой коричневато-красной жидкостью. Музыка умолкает. На берегу уже нет ни таксиста, ни одеяла. Яцек заканчивает откручивать светящуюся эмблему «Такси». Вместе с крепежной скобой швыряет ее далеко в реку. Достает из бардачка деньги, не считая, сует в карман. Обнаруживает завернутый в бумагу завтрак. Там еще осталось полбутерброда — вторую половину, как мы помним, таксист отдал собаке. Яцек разворачивает бумагу и съедает хлеб с колбасой. Его внимание привлекает наклейка на переднем стекле: «Просьба сильно не хлопать дверью». Яцек усмехается и легонько, как наказывает надпись, захлопывает дверцу. Теперь ему хорошо и тепло. Он тихонько включает радио. Девочка из хора «Гавенда» поет ясным чистым голоском.

Пение(за кадром).

…Летает Андерсен в ракете
Среди мерцающих планет,
А на земле взрослеют дети,
Мечтая получить ответ —
Сумеем ли найти в потемках
Дорогу к звездным кораблям,
Как в старой сказке про утенка,
Что смог стать ровней лебедям?

На лице Яцека страдальческая гримаса. Он вспомнил что-то такое, с чем трудно жить. Резко вырывает радиоприемник из гнезда и выбрасывает в окно. Приемник с громким чавканьем плюхается в прибрежное болотце.

26

Уже стемнело. Яцек подъезжает на «полонезе» к дому, из которого вышел утром таксист и который нам так хорошо знаком. Нажимает кнопку домофона. Раздается мужской голос.

Голос(за кадром). Да?

Яцек. Можно Беату?

Голос(за кадром). Сейчас.

Подходит Беата. Говорит кокетливо.

Беата(за кадром). Алло?

Яцек. Можешь выйти?

Беата(за кадром). Вряд ли.

Яцек. На минутку. Я тебе кое-что покажу.

Беата(за кадром). Ладно.

Когда Беата выходит из подъезда, Яцек негромко сигналит. Беата идет к машине. Нерешительно заглядывает внутрь; Яцек открывает дверцу.

Яцек. Говорил я!

Беата садится. Когда она захлопывает дверцу, фигурка инопланетянина под зеркальцем начинает дергаться. Беата молча на нее смотрит.

Яцек. Ты хотела, чтоб мы куда-нибудь поехали. Теперь можно хоть на край света…

Яцек не видит, что Беата, вжавшись в спинку сиденья, с ужасом глядит на подрагивающую фигурку инопланетянина.

Яцек. Не буду больше жить в общаге… И тебе незачем с матерью… Махнем куда-нибудь… На море. Я еще никогда не был. Откину сиденья, буду спать в машине. Одеяло есть.

Фигурка инопланетянина замерла. Яцек поворачивается к Беате.

Беата. Откуда у тебя эта машина?

27

В довольно большом зале всего несколько человек. Пожилая крестьянка с двумя взрослыми сыновьями. Беата и по другую сторону прохода женщина лет сорока в черном. Двое-трое случайных зевак. Приговора мы не слышали, но только что отзвучавшие слова еще витают в воздухе, давят на этот зал. Пятеро судей, прокурор и секретари, которые вели протокол, собираются уходить — они уже все сказали и записали. Люди в зале медленно садятся. Медленно садится Яцек, стоявший между двумя милиционерами. Перед ним садится Петр в адвокатской тоге.

Яцек. Это уже конец, пан адвокат?

Петр. Конец.