Декамерон по-русски

— Затем, чтобы получить банк «Атлантик Америкой». А заодно любимого человека.

— Какого еще любимого человека?

— Джейсона Халлоуэя, своего шурина.

— Джейсона Халлоуэя? Но… с каких это пор он стал ее любимым человеком?

— Он стал ее любимым человеком с тех пор, как она вышла замуж за Стива Халлоуэя. Она полюбила своего шурина. А он полюбил ее.

— Слушай, Паша… откуда у тебя такие сведения?

— Из многих источников.

— Назови хоть один.

— Пожалуйста. Самый лучший источник — она сама.

— Что, она сказала тебе об этом?

— Естественно, нет. Но мы с Джоном установили: когда мы все втроем жили в одной гостинице, Джейсон тайком приезжал в эту гостиницу, чтобы провести с ней ночь.

— Что… Вы точно это установили?

— Абсолютно точно.

— Ну и ну… — выдавила Оля. — А где она сейчас?

— Сейчас она вместе с Джейсоном ушла на яхте.

— Куда?

— Мы пока не знаем. Джон остался в Штатах, чтобы это выяснить. А я приехал сюда, чтобы тоже кое-что выяснить.

— Паша, подожди — это в самом деле так? Ее шурин приезжал к ней в гостиницу?

— Приезжал, причем тайком. И, проведя с ней ночь, тут же уехал.

— И вы с Джоном это установили?

— Да, установили. Причем с абсолютной точностью.

— Ну и ну… Нет, ну какая змея. Ну она и змея. Она же клятвенно меня уверяла, что этот Джейсон ее ненавидит.

— Значит, она тебя обманывала.

— Нет, ну какая змея… Просто подколодная змея… Она же мне говорила, что это крайне неприятный тип. Что он, как и его мать, ее свекровь, не признает ее своей родственницей. Что он вообще полусумасшедший, потому что три года назад бросил семью и сейчас живет где-то в лесу, считая себя великим скульптором, хотя на самом деле он полная бездарность. Так, оказывается, она с этой бездарностью, с этим полусумасшедшим давно спит. У нее с ним, оказывается, давний роман. Нет, ну какая змея…

— Оля, давай на время забудем об эмоциях. И решим, что делать.

— Как я могу забыть об эмоциях? Нет, ну какая змея…

— Оля, сядь. Сядь, успокойся. Мы с тобой должны решить, что делать. И поговорить спокойно.

— О господи… — Села. — Ладно, давай поговорим спокойно.

— Давай. Должен сказать одну вещь: я сам пока еще не очень верю, что Инна убила своего мужа.

— Не очень веришь?

— Да. Мысль о том, что Инна убила Стива Халлоуэя, мне подала ее свекровь, Эвелин Халлоуэй, которая ее люто ненавидит. Когда я спросил ее о мотиве, она заговорила о какой-то семейной тайне, раскрыть которую сначала не хотела, но в конце концов сообщила, что ее младший сын, Джейсон, и Инна любят друг друга. Но она ни словом не обмолвилась о главном вероятном мотиве убийства: банке «Атлантик Америкэн», который Стив по настоянию матери завещал Джейсону. Эвелин Халлоуэй — умная женщина, к тому же любит Джейсона, в этом нет сомнения. Но если правда то, что Джейсон и Инна вступили в заговор с целью убить Стива, чтобы стать владельцами банка «Атлантик Америкэн», Эвелин Халлоуэй никогда бы не вызвала меня, чтобы сообщить, что ее старшего сына, Стива, убила Инна. Понимаешь?

— Ну… да. Я понимаю, что все не так просто.

— Вот именно. Скажи, вот с твоей, женской, точки зрения, чисто теоретически, по времени, по раскладкам, по так называемой физике — Инна в тот вечер, когда она с мужем зашла к Каминским, могла его убить?

— Чисто теоретически?

— Да. Когда она с мужем находилась у Каминских.

— Ну… конечно. Очень даже могла.

— Каким образом?

— Очень простым. Сказала, что устала и хочет отдохнуть. Лена ей поверила, дала снотворное, уложила в спальне. Она, конечно, снотворное не приняла, дождалась, пока Лена выйдет из спальни. Она знала, что муж будет встречать машину из посольства на улице и слышала разговор в соседней комнате, где ее муж беседовал с Каминскими. Слышала, как Стив вышел из квартиры и спустился вниз. После этого вылезла по веревке из окна на улицу, уложила своего мужа из пистолета с глушителем и по той же веревке вернулась в спальню.

— Подожди-подожди. Что-то у тебя все очень просто получается.

— Так все и было просто.

— Не совсем. Откуда она взяла веревку и пистолет с глушителем?

— Она принесла их с собой в сумке. У нее была сумка, Лена мне сказала. В женскую сумку средних размеров вполне можно спрятать пистолет, глушитель и веревку.

— Хорошо, допустим. Только как она могла спуститься и подняться по этой веревке? Ты видела, какая там стена?

— Видела. Ну и что? Инна же мастер спорта по гимнастике. Ей спуститься и подняться по веревке на третий этаж ничего не стоит.

— Хорошо, допустим, она спустилась и поднялась по веревке. Как она сумела застрелить мужа так, чтобы он не издал при этом ни звука?

— Очень просто. Встала сзади, хорошо прицелилась. Взяла на мушку голову или левую лопатку — и точно положила пулю.

— Легко сказать — точно положила пулю. Для того чтобы вот так, вечером, в страшной спешке, точно положить пулю, надо быть отличным снайпером.

— А почему ты думаешь, что она не отличный снайпер?

— Потому что я видел, как она держит оружие.

— Паша… — Оля издала тяжелый вздох. — Она лапшу хорошо держит. Чтобы потом повесить ее тебе на уши. Когда на даче была перестрелка, она нарочно делала вид, будто не умеет держать пистолет.