Декамерон по-русски. 12 невест миллионера

На прошлой неделе и низы, и верхи НИИ окончательно созрели для компьютерной революции. Системный администратор Васильев получил благословение Самого Сидорова на создание локальной сети и должен был решить непростую задачку: быстро и малозатратно проложить четыре десятка проводов витой пары на расстояние в сто метров.

Сложность состояла в том, что большая часть дистанции проходила на трехметровой высоте, над навесным потолком, который установили в процессе дорогостоящего евроремонта всего полгода назад, так что ломать красоту было непозволительно. Админ Васильев самолично головоломку решить не смог, поэтому выпросил разрешение руководства на привлечение сторонних монтажников, составил хитроумное техзадание и разослал его по специализированным организациям.

Одно из поступивших в ответ коммерческих предложений подкупило обещанием выполнить работу всего за один день, причем фантастически дешево.

– Может, и жулики, – согласился Красин. – Но Васильев мамой поклялся, что эти ребята-ремонтники – просто звери. А ты же понимаешь, если админ клянется материнской платой своего компьютера, то он за свои слова отвечает!

Леня тоже затушил окурок и примерился с высоты крыльца к урне на асфальте, но тут в ближайшее окно с внутренней стороны постучали. Красин и Мучкин обернулись на звук и увидели за стеклом круглую и лысую, как глубоководная рыба, голову коменданта Гуляева. Он шевелил губами, сверкал глазами и грозил узловатым пальцем.

– Не сорите, собаки! – по губам прочитали Алик и Леня.

– Вот черт безрогий! – выругался Красин.

Он сбегал к урне, выбросил в нее окурок и, вернувшись на крыльцо, в окно продемонстрировал строгому завхозу пустые руки, для чего поднял их, как пленный немец по команде «Хенде хох!».

– Все, побежал я. Бывай!

Леня торопливо попрощался с бывшим коллегой и убежал в «рудники».

Оставшись один, Мучкин пожал плечами, вразвалочку спустился с крыльца, проследовал до лужи, где состоялась его встреча с Кудряшкой, и задумчиво посмотрел на оригинальную композицию из желтого клена и красной «Ауди» на зеленом газоне. Картинка была яркая, как хороший мультфильм.

Алик повел глазами вправо, потом влево – и чистые цвета мультика акварельными ручейками потекли в стороны, раскрашивая серый день. Грязно-белый дом на углу стал светло-розовым, украшенным по краю крыши округлыми синеватыми столбиками невесть откуда взявшейся аккуратной балюстрады. Приглядевшись, Алик понял, что это голуби. Птицы сидели не только на карнизе, но и на ступеньках пожарной лестницы – как нотки на линеечках. Рискуя зацепить кудлатым брюхом громоотвод, над крышей медленно ползло облако, похожее на давно не стриженного мериноса.

– Почему я раньше ничего этого не видел? – вслух подумал Мучкин и снова оглянулся на дверь, за которой скрылась кудрявая любительница ярких картин.

Что-то в нем неуловимо, но существенно переменилось. Дело, которое привело Алика к институту, перестало ему казаться важным и нужным. Впрочем, в сложившейся ситуации его и нельзя было выполнить. Может, позже…

– Да пошли они!

Мучкин безадресно и беззлобно выругался и зашагал к трамвайной остановке, торопясь вернуться домой, к компьютеру. Он был уверен, что с его опытом и навыками найти в Сети контактные данные девушки с редким именем Индия не составит никакого труда.

6

Комендант Гуляев, бывший мичман Северного флота, немигающим взглядом подталкивал бывшего институтского программиста в широкую спину, стараясь отогнать его подальше от подведомственного здания.

Комендант Гуляев очень не любил бойцов виртуального фронта, полагая их самым слабым звеном в системе обеспечения безопасности и нормальной жизнедеятельности вверенного ему объекта. Эти виртуозы клавиатуры и дрессировщики компьютерной мышки в массе своей имели отвратительную способность превращать в чудовищный хаос самый налаженный быт!

Они фонтанировали мелким мусором и захламляли все горизонтальные поверхности журналами и книжками с непроизносимыми названиями.

Они сооружали на подоконниках инсталляции из кофейных чашек, пустых сигаретных пачек, окурков и фруктовых огрызков.

В творческом упадке они бессмысленно слонялись по коридорам, пятная отпечатками ботиночных подошв свежевымытые полы, а в порыве вдохновения запросто могли нацарапать новую программу прямо на стене.

Они вешали свои шарфы и шапки на фикус в холле и пытались задобрить разгневанного коменданта, рассказывая профессиональные анекдоты, которых тот не понимал.

Свое любимое ругательство «У, собаки!» Гуляев адресовал программистам значительно чаще, чем даже собственно собакам, вечно пьяному сантехнику дядь Пете и депутатам Государственной думы, которых завхоз наблюдал только на телеэкране, но даже в этом проявлении очень сильно не уважал!