Декамерон шпионов. Записки сладострастника

— Не дергайтесь, дорогой мой друг, вы уже далеко не мальчик и даже серьезно перешагнули через пенсионный возраст, однако… Однако, Мисаил, вы еще не нюхали Вечности. Признаюсь только вам, что ныне в моих глазах мировой кризис, диалектика, исторический материализм, рыночная экономика, Сократ и Эйнштейн, курсы валют, расценки на шлюшек, наши споры в политбюро и даже ежегодные майские призывы в газете «Правда» представляются мне полной мурой. В свое время партия и товарищ Хрущев изрядно измутузили поэта Андрей Вознесенского, а ведь у него правильно сказано: «Оза, Роза ли, стервоза? как скучны метаморфозы, в ящик рано или поздно… Жизнь была — а на фига?!»

Вот я всю жизнь трудился, как вол, жертвовал собой, не разводился с женой ради дела партии, в конце концов, именно я укрепил и сделал могущественным наш Комитет государственной безопасности! А чем я запомнился в народе? Лишь тем, что чуть-чуть снизил цену на водку. И все! Все забыли эти сукины дети! А через год забудут и о водке. Как писал поэт: «Все лишь бредни, шерри бренди, ангел мой!» К чему я веду, дорогой мой Мисаил? А к тому, что человеческое существо, так называемый хомо сапиенс, грешно с тех пор, как легкомысленный Адам преступно совокупился с давалкой Евой.

В человеке вечно сидит и гадит бес, выворачивает наоборот самые лучшие намерения и поступки. Посему человек никогда не станет настоящим коллективистом. А это означает, что наша «Голгофа» без радикальной коррекции обречена на провал даже при самом благополучном исходе. Ведь всегда найдется какая-нибудь диссидентская мразь, которая все поломает и вернет на гнусные буржуазные рельсы. У них же пустые головы, не зря отец либералов Джон Стюарт Миль говорил о таких, как о «конгломерате посредственностей»!

Это неожиданное признание потрясло меня, и я заплакал. Слезы ручьями текли по моему лицу и замерзали под морозным ветром. Юрий Владимирович обнял меня за плечи и по-отечески прижал к себе.

— Успокойтесь, Мисаил, всегда помните, что даже в самые тяжкие моменты истории наш Железный Феликс думал о беспризорниках! Слушайте внимательно: мы войдем в светлое будущее совсем иным путем. Совсем недавно я через вашу голову дал указание Вове развивать цифровую экономику, сменить правительство, вы понимаете, к чему это приведет? Появятся роботы. Они заменят дворников, водителей, шахтеров, нефтедобытчиков, продавцов, официантов, силовиков и политиков, даже Думу и Администрацию. Высвободятся огромные производительные силы, и что они будут делать? Сначала будут только хлебать водку и трахаться, но это надоест, тем паче что к тому времени пища и алкоголь будут в таблетках, а секс будет тоже оцифрован и овиртуален.

Тогда и наступит время, о котором мечтал Маркс. Человек, наш любимый хомо сапиенс, наконец-то сможет самосовершенствоваться, наслаждаться природой, литературой и искусством, читать в оригинале Гегеля и ловить рыбу целыми днями. Появится масса совершенно новых профессий, люди будут много путешествовать, перелетать с планеты на планету. Отныне каждый будет оцифрован и подключен к умным докторам-роботам, которые совершенно объективно смогут замерять его здоровье (и тут же излечивать), а также политические взгляды и умственные способности. Таким образом, образуется новая политическая система: суды роботов, избирательные комиссии всех уровней, состоящие исключительно из роботов, — никаких подтасовок при голосовании, никаких откатов при судействе. Конечно, не обойдется без диссидентской сволочи, но они будут отправлены на Марс на вечное поселение.

Многие считают, что в результате роботизации при коммунизме будут жить одни дебилы. Кстати, а где это записано, что общество должно состоять из интеллектуалов, сплошных Галилеев и Львов Толстых? Пусть будут дебилы, счастливые и здоровые дебилы! Пусть все играют в хоккей! И мы отдохнем! Мы увидим все небо в алмазах! Вот так, Мисаил, вот такие, брат, дела…

На нашем застолье обсуждение прошло в целом спокойно. Идеи оцифровки приняли. Ленин тут же начал писать под них новые Апрельские тезисы, Плеханов и Бернштейн согласились, но при голосовании по меньшевистской привычке воздержались, наши Леонид Ильич и Борис тут же с горя надрались. Михаил Сергеевич предложил включить идеи оцифровки в новые общечеловеческие ценности. Иудушка Троцкий тут же призвал распространить новую систему на всю Вселенную, а Сталин все одобрил, но предложил расстрелять всех создателей цифровой революции, дабы они не передали свои идеи антикоммунистам. В конце концов, все жутко поддали, увлеклись молодым трирским вином, забыли об идеях и стали приставать к присутствующим бабам…

В общем, мой дорогой друг, теперь во главе новой «Голгофы» будет у нас Вова. Он хороший исполнитель и правильно считает, что у подчиненных руки растут из попы. Вас, дорогой Мисаил, я оставляю при себе в качестве первого советника, вот и новые условия связи: когда поплывете по Флегетону, попросите старика Харона причалить у песчаного пляжа, где я вас буду ожидать. Опознавательный знак — в правой руке газета «Правда».