Декан моего сердца

– Если хочешь, можешь остаться, – храбро предложила я, понимая, что подруга должна полностью опустошить свой кошелек.

Признаться, после встречи с северными головорезами на узких темных улочках старого города я не чувствовала себя слишком уверенной. Эль это поняла.

– Давай так: мы пьем кофе, я провожаю тебя к воротам и возвращаюсь, – тоном, не терпящим возражений, заявила она.

Мне оставалось только улыбнуться:

– Идет!

После кофе, который действительно оказался вкусным, Эль вывела меня к воротам академии и, послав воздушный поцелуй воротам, вновь убежала в город. Я хмыкнула ей вслед. Чугунные створки угрожающе скрипнули, приняв это на свой счет.

– Назовите имя и должность! – потребовали они официальным тоном.

– Младший преподаватель Патриция Флоу.

Ворота вновь нахмурились, потом завитки разбежались, изображая улыбающееся лицо:

– Вы узнаны! Добро пожаловать в Йоршадскую академию, мисс Флоу!

– Спасибо.

Мой путь пролегал мимо студенческих общежитий. Заезд начался, на траве грудой лежали видавшие виды чемоданы, новенькие кофры, блестящие своими пряжками, и даже несколько сундуков. Гул голосов перекрывал шум вновь поднявшегося ветра.

Адепты сновали повсюду, радостно окликая друг друга. В основном молодые люди, хотя я и заметила нескольких девушек в зеленых мантиях кафедры зельеварения. Ношение формы было прописано уставом академии, и нарушители строго карались.

Черный цвет принадлежал теоретикам, алый – боевым магам, а белый – некромантам. Сейчас, смешавшись, адепты создавали причудливый калейдоскоп, от которого рябило в глазах.

Невольно проследив взглядом за их хаотичным перемещением, я едва не хлопнула себя рукой по лбу. Я забыла, что мне необходимо получить учительскую мантию.

Пришлось возвращаться к зданию академии. Кастелянша, невысокая даже для гномов особа, критически осмотрела меня, вздохнула и выдала нечто черное и достаточно грязное:

– Вот. Держите.

– Что это? – Я с опаской покосилась на серый от пыли сверток.

– Мантия, – фыркнула гномиха в свою бороду, заплетенную в множество косичек – именно так все остальные отличали особ женского пола. Гномы-мужчины разделяли свои бороды надвое и украшали специальными кольцами. – Что же еще?

– А… почему она такая… серая? – поинтересовалась я, все еще не решаясь взять сверток в руки.

– Потому что лежала, – отрезала кастелянша. – У меня тут этой униформы… Думаете, я с нее буду все лето пыль смахивать?

– Ну… – Я прикусила язык, понимая, что если укажу этой гномихе, что забота об академической форме – ее прямая обязанность, то наживу себе врагов в лице всего ее клана. О злопамятности горных народов ходили легенды. – Думаю, у вас действительно слишком много обязанностей, а платят…

Это было еще одной ошибкой. Кастелянша расцвела и еще час сетовала на то, какая у нее маленькая зарплата. А вот у ректора… Кстати, я в курсе, что он дальний потомок повелителей Севера? Нет? Ах да, я же южанка, хоть и симпатичная…

Потом она начала рассказывать про своих многочисленных родственников. Я несколько раз порывалась уйти, но гномиха проворно хватала меня за край юбки, вынуждая стоять.

Эти разглагольствования, как раз в момент рассказа о беременности старшей из двух тетушек, прервал адепт, решивший получить униформу. Даже не поздоровавшись, юноша бесцеремонно прервал кастеляншу, за что и получил в качестве мантии пыльный сверток, изначально предназначавшийся мне.

– Нет, ну посмотри! – Адепт наконец обернулся ко мне, скользнул оценивающим взглядом по наряду, явно подсчитывая стоимость. По всей видимости, подсчет удовлетворил его, потому что юноша продолжил: – Как тебе нравится? Мало того что мы вынуждены носить балахоны, так еще и эта грымза за лето не почистила их! Это прямое нарушение устава!

– По уставу очистка мантий производится от магических следов, а не от пыли, – сухо проинформировала я адепта.

Не то чтобы мне хотелось защитить гномиху, но мне не понравились ни взгляды адепта, ни его вольное ко мне обращение.

– Да ладно! – отмахнулся он, ничуть не смутившись. – Можно подумать, кто-то читает устав!

– Что касается вас, молодой человек, то наверняка вы даже букв не знаете, – фыркнула кастелянша. – Знаю я таких! Умом не блещут, денег на столичную академию не хватает, вот и идут к нам! А у нас-то что, ректор, он все стерпит, ему деньги нужны!

– Да кто ты такая, чтобы разговаривать со мной так? – грубо оборвал гномиху адепт.

Судя по его пунцовым щекам, кастелянша попала в точку. Мальчишка вновь обернулся ко мне:

– Идем, поговорим в более приятном месте!

Я слегка недоверчиво взглянула на него. Наглость потрясала.

– И с чего ты решил, что я обязательно должна пойти с тобой? – с интересом спросила я, сознательно переходя на «ты».

Наверняка мои глаза заблестели. Всякий, кто знал меня, давно бы понял, что этот блеск не предвещает ничего хорошего, и поостерегся. Но этот грубиян не знал и потому лишь пожал плечами.

– Поверь, тебе лучше держаться меня! – самодовольно заявил он. – Уверяю, я имею вес в этой дыре…

– Неужели? – хмыкнула я. – Не поверишь, но я тоже!