Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

– Я не знаю, в курсе ли вы, но в старшей школе мой братец стал притчей во языцех. Он был своего рода футбольной шишкой, популярным куотербеком. И это дерьмо чуток ударило ему в голову, он считал себя непобедимым. Но даже я признаю, что он был неплох, – сказал он. – Я не хочу говорить банальные вещи, но мой брак доказал мне, что подобные отношения похожи на футбол. Как и в спортивной команде, вы должны работать сообща, чтобы достичь успеха. Есть вершины и падения, хорошие игры, и полные провалы, но если ты уже вышел на поле, будь готов принять вызов. Ты учишься в процессе, смотришь, как работает другая сторона, и приспосабливаешься. В зависимости от того, как крупно ты налажаешь, тебя могут убрать с поля на скамейку запасных, тебе может это стоить будущего, но, в конце концов, если ты удачлив, за свой тяжкий труд ты получишь кольцо. Но это не конец борьбы, а только начало. Потому что до конца жизни ты будешь доказывать окружающим, что заслужил победу. Что именно ты, среди всех, заслужил это кольцо.

Он замолчал, тихо хихикая, а потом продолжил.

– В этом не самое большое сходство футбола и отношений, кстати. Что бы ты ни делал, как бы ни шли события, в обоих случаях ты должен набрать как можно больше очков. Без очков все это пустая трата времени.

Я хрюкнул, когда Розали схватила салфетку и бросила ее в Эмметта, закатывая глава. Он рассмеялся и игриво послал ей воздушный поцелуй, прежде чем вернуться к речи.

– Похоже, мне пора закругляться. Моя старая леди показывает флажок пенальти, – хихикнул он, поднимая фужер в воздух. – От лица моей жены Розали и своего, я хочу поднять тост в честь моего брата и его новоиспеченной жены, Иззи Биззи – самой красивой, милой, скромной, любящей жизнь и одаренной женщины, которая только есть в мире. И пусть в их будущем будет немало очков. За Эдварда, который совершает лучший в жизни поступок, и за Изабеллу, которая, откровенно говоря, совершает самую большую ошибку в жизни.

(1) Андеррайтер ведет учет ценных акций

ДН. Глава 80. Часть 2:

Все подняли бокалы, а я наклонился и поцеловал Изабеллу, тем временем заговорил ди-джей. Он провозгласил, что пришло время нашего первого танца, в глазах жены скользнула паника, когда я встал и снял пиджак. Она поднялась и нерешительно замерла возле меня, я повел ее на танцпол. Могу смело заявить, что ей было нехорошо, за нами наблюдали все присутствующие, но она изо всех сил старалась успокоить нервы. Я притянул ее к себе, и тут заиграла мелодия «На восемнадцатом этаже», мои руки опустились ей на бедра, и мы начали покачиваться в такт музыке. Я мягко напевал слова песни, мой голос слышала только она. Изабелла начала расслабляться. Она положила руки мне на плечи, играя пальчиками с моими волосами, и смотрела мне прямо в глаза. Я видел, что она борется со слезами, ее глаза сверкали в свете софитов. Она выглядела счастливее, чем когда-либо, и это ошеломляло – я знал, что я вызвал это чувство. Я сделал ее счастливой.

– Я люблю тебя, – прошептал я.

– Я знаю, – ответила она, ослепительно улыбаясь. – И я тебя люблю.

– Хорошо, – с усмешкой сказал я, никогда не устану слышать эти слова. – Прости, что, на хер, сорвал церемонию. Похоже, это дерьмо не так просто, как кажется.

– Не глупи. Ты ничего не испортил.

– Я выругался на священника, Белла, – начал я с сухим смешком. – Я нарушил третью заповедь. Или, может, вторую… Б…ь, я даже не помню.

– Третью, – сказала она. – И это ерунда. Я имею в виду, что это не единственная заповедь католической церкви, которую ты нарушил. И, наверное, не последняя.

– И, по-твоему, это дерьмо должно заставить меня чувствовать себя лучше? – спросил я, смеясь, когда она безразлично пожала плечами. – Зато я не нарушал заповеди, стоя посреди католической церкви.

– Правда, но могло быть и хуже, – сказала она. – Тебе хотя бы удалось за всю церемонию ни разу не сказать слово на «б».

– Второй раз в жизни, – пробормотал я.

– Точно, можешь гордиться. Для тебя это достижение, – пошутила она.

– Смешно, – саркастично заметил я. – Я вообще-то хотел сделать это дерьмо правильно.

– Ты все сделал правильно, – сказала она. – В этом весь ты, Эдвард. Я не хочу иначе.