Декоративка. Книга 2

 — Работы на кухне много. Нет времени.

Я вздохнула. Первое время после рокового происшествия с Вазрагом я не предлагала Флане помощь на кухне, потому как все мои мысли были заняты  раненым Младом, а как только волк начал выздоравливать и у меня появилось время помогать, она мне начала категорично отказывать. Я в ее глазах стала предательницей, «нормальной» женщиной, которая, как она ошибочно считает, не может жить без мужчин. Хотя до этого она буквально порхала от радости, что мы теперь живем вместе, и даже когда мы ругались из-за того,  как что устроить в комнате, она была счастлива и смотрела на меня почти влюбленно.  Она  и Млада-то притащила в крепость, потому что очень-очень хотела меня, якобы «пустую», «неполноценную» женщину, порадовать. Но стоило ей разок увидеть невинную сцену, как мы  с Зеном банально лежим вместе, греясь, так ее дружеская влюбленность легко обернулась недружеской холодностью, и я никак не могла пробиться через этот ледяной панцирь.  Всю ее одежду я привела в порядок, барахло в комнате разобрала, саму комнату вылизала,  так что теперь она выглядела очень даже уютно, Млад никакого беспокойства не доставлял, но, так сказать, «погода в доме» оставалась пасмурной.

 Когда девчонка, избегая дальнейшего разговора, пошла к двери, я  обогнала ее, преградила путь и предложила:

 — Если  тебе в тягость со мной жить, то иди к Вандерии и попроси освободить от  обещания опекать меня.  Зачем себя насиловать?

Флана сгорбилась, опустила голову, и, угрюмо глянув на меня исподлобья, буркнула:

 — Ничего я себя не насилую.

 — Тогда  почему, когда я к тебе обращаюсь, у тебя такое лицо, будто ты кислоты хлебнула? 

 — Лицо у меня обычное!  — с типичным воинственным возмущением подростка возразила она.

 — Почему тебя это так разозлило?  — стала допытываться я.  — То, что ты увидела меня с Зеном? Мне что, можно спать с мужчинами только с твоего разрешения? Или вообще ни с  кем спать нельзя и ничего без твоего ведома делать нельзя? Я твоя собственность? Декоративка?

Она вздрогнула.

 — Декоративка? Ты что такое говоришь-то?

 — Говорю как есть. Такое ощущение, что ты меня купила, как декоративку, у Вандерии,  и решила, что я только твоя игрушка,  вот и разозлилась, когда увидела меня рядом с Зеном. А я всего-то лежала с ним рядом, чтобы  не замерзнуть.

 — Как ты все перекрутила! Я тебя на вранье подловила, вот что! Ненавижу вранье! Ты говорила, что тебе противны мужики, а  сама обнималась с ним. Я врунов не переношу.

 — Я тебе не врала. После всего, что было со мной в империи, мне мужчины противны.

 — Но не тот, с которым ты лежала!

 — Потому что я ему доверяю, Флана. Он помогал мне. Спас меня, вытащил из Ниэрада. Я ему как человеку верю, а не как «мужику», и бородатому Тредену тоже. Они  меня и пальцем не тронут, даже если я голая о них тереться буду. И тебе пора бы начать видеть во мне человека, личность, а не женщину, недоженщину или еще кого. Или  дружить ты можешь только с «пустой» Ира,  которая, как и ты, от мужчин шарахается?

 — Я не шарахаюсь от мужчин!

 — Только от Вазрага?

Флана злобно, но красиво рявкнула, как дикая кошка, сверкнула глазами и,  обойдя меня, ушла, громко дверью хлопнув. Я хмыкнула, прошлась по комнате, поглядела на Млада, заинтригованного  произошедшей сценой, и стала неторопливо  косу переплетать; волосы отросли и  коса становилась все длиннее.

Всадница вернулась поздно ночью, когда я уже спала. Она постучала в дверь, и мне пришлось встать, чтобы ее открыть.  Протерев глаза, я увидела, что осветленные короткие волосы девушки растрепаны, а пухлые губы  в болячках; губы Фланы всегда обветрены, и, нервничая, она их нещадно обдирает сухие чешуйки.

 — Ты зря сказала про декоративку, —  произнесла девушка тихо.  — Не говори так больше. Я никогда ни к кому не относилась как к вещи или собственности и не буду. Я это имперское разделение терпеть не могу, не переношу.

 — Как и вранье? 

 — Да, как вранье… ты б просто сразу сказала б, что он тебе друг. Я б тогда не так думала.

 — Он мне не друг.

 — А кто?

 — Соратник,  — ответила я, а мысленно поправила «Подельник».

 — А я вот другом тебе хочу быть,  — призналась Флана и робко улыбнулась.  — Ты как мэза красивая, как воин смелая, а еще чуднАя очень. Говор смешной… словечки всякие там…

  — Ластишься?  Так и быть, прощаю. Только давай на этот раз сразу договоримся:   плевать на приказ Вандерии об опекунстве, в поступках мы друг перед другом не отчитываемся, и каждая из нас свободна. Но при этом мы друг друга не подставляем. Согласна?

 — Да.

Я протянула ей руку, и девушка посмотрела на нее с подозрением.

 — Скрепим уговор рукопожатием.

Она все еще недоверчиво протянула свою руку в ответ и пожала мою.

 — Так что, Флана, поможешь?  — спросила я, когда мы все выяснили.  — Отведешь в город к какому-нибудь человеку-умельцу? Такому, чтобы голова умная, а руки золотые?

 Девушка задумалась и начала в очередной раз жестоко обдирать губу. Я подавила желание ее остановить – эдак опять рассердится – и была вознаграждена: всадница кивнула:

 — Есть такой. Только монеты нужны.

 — Не проблема,  — улыбнулась я.