Декорации смерти

– Олежа, да на такой кухне готовить – одно удовольствие! Но если бы я была хозяйкой этого дома, то ни за что на свете не впустила бы сюда киношников, да вообще никого! Я хоть и аккуратно все делаю, пеку, готовлю, но это же не дом, а дворец! Все равно запахи плывут по дому, стены могут закоптиться от того, что я так много пеку… И как только этим хозяевам не жалко было отдавать такой шикарный дом для съемок сериала?

– Возможно, они и не планируют сюда вернуться… Я даже предполагаю, что они уже продали его тому же продюсеру… Во всяком случае, у меня такое подозрение.

– Нет, Олег, если бы продюсер отдал за него миллионы, то, думаешь, позволил бы здесь снимать кино?

И тут раздался выстрел, и Зоя уронила колбасу. Замерла. Олег бросился вон из кухни, но очень скоро вернулся.

– Это по сюжету, прикинь! Также эти девицы нашего мажора, ну, то есть Горностаева, хотят извести провинциальную барышню, вот одна напилась и выстрелила в нее, но промахнулась… А я от страха чуть не обмочился… – И Олег расхохотался. – Кино! Что тут еще сказать?!

Зоя выбросила кусок колбасы в ведро, достала из холодильника новую палку и принялась счищать с нее шкурку.

– Да уж… По-моему, это первый выстрел с начала съемок. Интересно, сколько их еще будет? И ведь звук-то прямо настоящий! Так громыхнуло!

– А ты-то откуда знаешь звук выстрелов?

– Да ниоткуда… Но громко же было… Я лично чуть не оглохла.

– Это кино, детка!

Олег был в прекрасном настроении, шутил, крутился вокруг Зои, которая готовила бутерброды, хватал то куски колбасы, то сыр или просто хлеб.

– Знаешь, я ведь не голодный, мы с Родионовым сегодня в Москве пообедали, да так знатно! Он меня угостил. Знаешь, он нормальный такой, щедрый и, похоже, денег не считает. А ты видела его куртку? Знаешь, сколько такая стоит? Чуть ли не полмиллиона… Не знаю, откуда у них столько денег… Ладно, мне пора. Сегодня надо какую-то актрису к зубному отвезти, Родионов меня попросил. Я здесь просто нарасхват!

– Я рада за тебя. Да и вообще, Олег, все хорошо. Пообещай мне, что, как только заработаем немного денег, сменим обои и шторы дома, а?

– Да о чем речь?! Обещаю! Ну все, мне пора!

Олег чмокнул ее в щеку и убежал. Она смотрела ему вслед с улыбкой. Надо же, как им на самом деле повезло устроиться здесь! Похоже, ему и платят неплохо, раз он ни разу за эти две недели, что они работают, не пожаловался, не сказал, что работает за копейки, как это бывало, когда он работал охранником в супермаркете. Вот и хорошо.

Зоя раскладывала бутерброды на подносе, когда к ней в кухню заглянула актриса Вера Розова. Худенькая брюнетка с черными глазами и неизменными пунцовыми губами. Яркая, дерзкая, энергичная, Зоя сравнивала ее со ртутью.

– Слушай, что я тебе скажу, буфетчица, – вдруг услышала Зоя и от неожиданности такого обращения вся напряглась, схватившись за нож. – Ты брось прикармливать Сашу. А то я из тебя бутерброд сделаю, поняла?!

Как же по-детски это прозвучало!

– Вы, Вера Ивановна, покушать заглянули? Бутерброд не желаете? – отреагировала она внешне так, как если бы и не слышала этой дерзости. – С колбасой, сыром? Может, вам с салом сделать и зеленым луком?

– Сука, – прошипела Розова, подходя к ней вплотную и обдавая Зою ароматом крепких цветочных духов. – Может, ты не поняла? Саша – мой. И на кухарку вроде тебя смотрит только с единственной целью – пожрать. Все поняла?

– Может, чаю? Вам с лимоном и сахаром? – Зоя смотрела ей в лицо и продолжала бесить ее своим невозмутимым видом.

– Я тебе все сказала. Еще раз увижу, что он здесь возле тебя трется, – уничтожу! Ты вылетишь отсюда, как пробка из бутылки.

– Может, коньячку, Верочка? Или самогонки? У меня здесь большой запас горючего… Выпей, милая, легче станет…

Вера оторопела. Все в группе знали, что она любительница выпить. И что начались у нее проблемы на этой почве после громкого развода с актером Николаем Сизовым.

Вера, выплюнув грязное ругательство, круто развернулась и вышла с кухни.

Зоя покачала головой. Вот только этого ей еще и не хватало! Какая-то актрисулька, выпивоха, будет ей еще угрожать! Саша, видите ли, ее! Да он принадлежит всем женщинам, которые его просто обожают. Неженатый, молодой, красивый, талантливый, скромный! Говорят, он все свободное время, что отдыхает в своем трейлере, читает Диккенса! Сказка, а не мальчик! И, конечно, он заглядывает к Зое сюда не только ради еды, он увлечен ею, часто сидит рядом, смотрит на нее и либо молчит, либо открыто говорит, что любуется ею. Что ему нравится, что она такая худенькая, что хрупкая и что ему хочется ее оберегать, словно она сделана из фарфора. Что он не может оторвать взгляда от ее длинных тонких пальцев, которыми она прикасается к продуктам. Говорит, что ей очень идут толстые свитера, в которых она готовит прохладным утром, когда окно кухни распахнуто, и пахнет садом, а дом заполняется птичьими голосами…

А однажды утром он пришел и принес ей большой пакет, открыл его и извлек голубой толстый кашемировый свитер, мягчайший, нежнейший и такой теплый!