Декорации смерти

Саша не раз спрашивал меня, где бы я хотела жить, когда мы поженимся, в Москве в большой квартире или в примерно таком же доме, как тот особняк, где мы обитали, то есть в Подмосковье. Конечно, мне хотелось бы жить в доме. Но к этим вопросам я так и не смогла пока еще относиться серьезно, запрещала себе даже мечтать на эту тему. Саша же, напротив, мечтал. Он хотел, чтобы у нас был свой дом, чтобы я готовила только для него, чтобы рожала детей, воспитывала их.

Он много раз повторял одну и ту же фразу, что я, мол, созрел для семьи. И тогда я спрашивала себя, а я сама-то готова? Быть может, все мои страхи и сомнения вызваны именно тем, что я сама не готова для создания семьи? Что с тех пор, как не стало моей бабушки, я как-то сразу, не успев почувствовать себя свободной и самостоятельной в самом благостном значении этого слова, попала под влияние обманщика и мошенника Вани; потом произошло то, что произошло, и снова зависимость от мужчины, теперь от Олега. Хорошо еще, что он прекратил свои поползновения в мой адрес, оставил меня в покое и заботился обо мне как о сестре. Иначе я бы сбежала от него. Это точно.

Если я выйду замуж за Сашу, то сразу же попаду в зависимость от него. Я знала себя. Буду ловить его взгляды, буду ревновать его, буду бояться его потерять, и в конечном счете моя жизнь превратится в самую настоящую пытку. Конечно, он бросит меня, бросит.

Вот в таких растрепанных чувствах я находилась в то утро, когда передо мной появились эти две мутные девицы. Рыжая и блондинка. Сначала я приняла их за новых статисток, не похожи они были на местных жителей. И была очень удивлена, когда и они тоже заговорили про ролик с рыбой. Тоже, что ли, блогерши? Потом спросили про мужчин. И я вдруг решила, что это конец. Что меня нашли. И что теперь я никогда не увижу Сашу. Что вся правда о моей личной жизни уже вскрыта.

Мне показалось, что в лицо пахнуло кровью, и дурнота подкатила к горлу. Они же били меня по лицу, по губам… И я хорошо помню ее вкус и запах. Соленый, отдающий рыбой, потому что руки этих мужиков пахли рыбой, которую они ели.

Я пришла в себя, когда мне начали показывать фотографии моих четверых поклонников. Вот тут меня и отпустило. Но ненадолго. Я напряглась снова, когда неожиданно одна из девушек спросила, не знакома ли я была с этими мужчинами раньше, а позже та же девушка, отправив свою спутницу куда подальше, попросила меня ничего не скрывать и рассказать о том, что произошло между мной и этими мужчинами, и что если это была моя месть насильникам, то я могу ей об этом рассказать…

Позже выяснилось, что они даже и не следователи, а что-то типа фрилансеров, которые помогают искать преступников. Рыжая несколько раз повторила, что их разговор не носит официальный характер и что я могу довериться ей. Больше того, она обещала, что поможет мне в случае, если мной займутся уже следователи.

Больше всего в этой истории меня потрясло, каким образом были убиты мужчины. Рыжая сказала, что их заморозили. Это было уже слишком!

Мне не оставалось ничего другого, как прогнать ее. Я не могла уже видеть ни ее, ни ее телефон, в котором обитали фотографии изуродованных смертью и так хорошо знакомых мне людей.

Она, конечно, вынуждена была уйти, из чего я сделала вывод, что она точно не мент, не следователь. Короче, она, похоже, на самом деле просто собирала информацию об этих мужчинах и каким-то образом вычислила меня. Узнала, что они были здесь. Но как? Этого я уже никогда не узнаю.

И когда она ушла, мои мысли заработали лишь в одном направлении: охранники! Это они их убили. Всех, по очереди. Больше некому. Охранники – люди, которых никто не замечает, которых иногда и за людей-то не считают. Они, как церберы, любят помучить людей, не пускают в поселок, изводят своими глупыми вопросами, якобы делая свою работу, а на самом деле им хочется показать свою власть. С Игорем Масленниковым у них точно был конфликт, потому что он даже вернулся ко мне за помощью. То есть, вспоминала я, они его впустили, но не хотели выпускать! Сказали Саше, который тоже попытался ему помочь, что у этого Игоря какие-то проблемы с документами, вроде фальшивый паспорт или что-то в этом духе. И что? Даже если предположить, что конфликт с охранником (пусть он будет, к примеру, один) перерос в потасовку, что была драка, и бедного парня, этого Масленникова, убили случайно, и охранник, испугавшись, заморозил его в какой-нибудь морозилке, то кто и зачем убил остальных трех? Получается, что не охранник?

Эта рыжая девица интересовалась Сашей, вернее, она спросила: «А кто у нас жених?»

Как тут не понять этот вопрос? Ревность! Этих мужчин, моих поклонников, мог убить ревнивый любовник, муж. Это классика жанра. Она не могла не спросить меня о моем парне.

И тогда я представила Сашу, которого я, по сути, почти не знала, и даже успела представить себе, как он, охваченный приступом безумия, хладнокровно убивает из ревности сначала Масленникова, потом Виталия, Александра и Альберта…