Декорации

– Я прекрасно вас понимаю, – перебила она все также учтивым тоном, – и ни в коем случае не умаляю трагичность произошедшего. Уверена, что сейчас Бенджамин занят самыми важными вопросами и, как только у него появится время, сразу же перезвонит вам.

Соломон не понимал почему, но его явно игнорировали, не подпуская к вопросам, которые ранее напрямую зависели от него. Словно его стараются отвадить от дел, не веря в то, что ему хватит сил справиться с работой.

– Могу ли я передать ему что-то при первой же встрече, – шаблонным тоном продолжила девушка. Соломон хотел было что-то сказать, но просто прервал звонок в порыве кратковременного всплеска агрессии, отправившего все вещи со стола на пол. Ему казалось все это немыслимым, непрофессиональным и, особенно, неуважительным. Он сидел на месте, восстанавливая свое дыхание, стараясь рассуждать трезво, не поддаваясь эмоциям. Наверняка, думал он, наверняка его не просто так игнорирую, пусть Бенджамин и дал ему наставление дальше продолжить работу Майи, но все это с каждой минутой казалось не более чем попыткой занять его, заткнуть, лишь бы сохранить молчание и не поднимать шума.

Все было просто и понятно, стоило лишь сложить кусочки воедино – сейчас до него и до людей в Природных землях никому не будет дела. Если бы это было в приоритете, то там была бы уже армия, наводила порядок. Но все боятся новых конфликтов, новых криков толпы и протестующих. Вина еще лежит на ЦРТ. Его друзья, подчиненные и… Кристина, она еще там, одна, возможно, захвачена в плен, возможно, что было не менее страшно, умирает где-то… Он не мог это просто забыть, и на мгновение ему захотелось кричать от безысходности. Как можно забыть людей, как можно просто поставить жизнь одних выше жизни других? "Все это несправедливо": думал Соломон.

Складывая всё общую картину, под каким углом не посмотри, явно чего-то не хватало, некого катализатора, какой-то точки преткновения. А ведь Бенджамину было проще созвониться с ним и попросту отмахнуться от него, сказав лишь то, что Соломон хочет слышать. Незачем так рисковать, а, значит, что-то происходит еще. Но его допускать к делу не хотят, и он знает причину «по понятным причинам».

Соломон связался с человеком, крайне осведомленным о многих, происходящих в высших кругах, событиях. За годы работы в ЦРТ у него завелось множество знакомств, и, порой, совершенно разные люди оказывали в нужный момент не только помощь, но и делились строго конфиденциальной информацией – всё же, не смотря на строгость системы безопасности, человеческие отношения нельзя недооценивать. И вот сейчас, Соломон узнал то, о чем не должен был даже догадываться, а именно – о потере связи с Пилигримом. Его хороший знакомый, непосредственно связанный с техническим персоналом ЦУПа, украдкой, вскользь рассказал ему об этом. Соломон понимал, насколько тот сильно рискует, но не мог не порадоваться – впервые его положение принесло хоть какую-то личную пользу.

Так же, как и понимал, насколько жгучая, невыносимая боль до сих пор живет в людях, так и не дождавшихся возвращения родных и близких. Это объединяло его с ними. Соломон не мог забыть и попросту жить дальше в безопасности и уюте. Дело было не только в чувстве вины за то, что он здесь, жив и здоров, а они там – в условиях очень далеких от тех, что у них были. Дело было в том, что он, Соломон Напье, не чувствовал себя спасенным.

Но куда страшней было то, что происходит с ним сейчас. То, как его вынуждают сидеть на месте, словно робота с определённой программой, не позволяющей сделать ни единого шага в сторону от намеченных кем-то со стороны маршрутов его жизни. Он все пытался убедить себя, как ему повезло вернутся, как ему повезло выжить… Но, чем больше он оценивал все доступное, что когда-то было вполне естественным, тем более ему приходит понимание бессмысленности того, что его окружает. Вся его жизнь, безусловно прожитая с желанием делать добро, превозмогая трудности, вдруг видится ему пустой и бессмысленной. Соломон и Майя столько сделали для людей в Природных землях, привлекая сотрудников ЦРТ и благотворительные программы, и все обернулось кошмаром, на который просто стараются закрыть глаза, оставив его за бортом, как будто бы он лишний… «по понятным причинам».

Лучше бы он остался там, нежели бездействовал сейчас здесь. Это заключение стало переломным моментом, заставившим его безотлагательно принять любые последствия его решения. Соломон прекрасно понимал риски – за подобное его могут не просто уволить, но и лишить свободы. Но это будет лучше, чем сидеть и ждать, когда ему сообщат о смерти его любимой. И, раз уж он собирается сжечь мосты, прекрасно осознавая ответственность, то стоит не просто оставить весточку, чтобы людям была известна его судьба, а куда лучше будет основательно подстраховаться.