Декстер во мраке

Мальчик хорошо раскрыл суть, и, что еще лучше, теперь я знал, почему пот струился у меня по спине. Он упоминал о своей тени и раньше, только я не обратил на это внимания. А теперь пришло время послушать. Я сел к ним на заднее сиденье.

— С чего ты решил, что он видел твою тень, Коди?

— Он так сказал, — объяснила Эстор. — А Коди видит его тень.

Коди кивнул, не сводя глазе моего лица, а его собственное, как обычно, представляло собой маску, под которой ничего не было видно. И все же я понял: он хотел, чтобы я разобрался с этой проблемой. Эх, мне бы его оптимизм.

— А когда ты сказал, что он увидел твою тень, — осторожно начал я, — ты имел в виду ту, которая на земле, от солнца?

Коди покачал головой.

— Есть еще другая тень? — пытался выяснить я.

Коди посмотрел на меня так, словно я спросил, надеты ли на нем брюки, но кивнул.

— Внутри, — сказал он. — Как было у тебя.

Я откинулся на спинку сиденья и притворился, что дышу.

Внутренняя тень. Отличное описание, простое, лаконичное и точное. А то, что она у меня когда-то была, добавляло остроты и звучало волнующе.

Однако взволнованность ни к чему не приводит, и обычно я стараюсь избегать подобных ситуаций. Но теперь я мысленно встряхнулся и удивленно подумал о том, что же случилось с неприступными башнями замка Декстера, некогда столь величавыми и красиво украшенными шелковыми лентами чистого разума. Я очень хорошо помнил, что когда-то был умен, а вот сейчас постоянно упускаю нечто важное, и это происходит уже очень давно. Вопрос не в том, что говорил Коди. Истинная загадка крылась в моем нежелании расслышать его раньше.

Коди увидел другого хищника и узнал, когда темная сущность внутри его услышала рык сотоварища; точно так же и я определял других монстров, когда мой Пассажир был на борту. А этот другой узнал Коди тем же способом. Но что заставило детей прятаться в машине?..

— А этот человек говорил тебе что-нибудь? — спросил я.

— Он дал мне это. — Мальчик протянул мне аляповато раскрашенную визитку, и я ее взял.

На карточке была изображена стилизованная голова быка, точь-в-точь как на теле Курта на острове. А под изображением красовались буквы — просто копия татуировки Вагнера: «млк».

Тут открылась водительская дверь, и Дебора уселась за руль.

— Давай, — сказала она, — поехали. — Сестра вставила ключ в замок зажигания и завела машину, прежде чем я успел вымолвить хоть что-нибудь.

— Погоди, — только и успел сказать я.

— Времени вообще нет, — отрезала она. — Давай.

— Он был тут, Деб.

— Господи, Деке, кто тут был?

— Не знаю, — признался я.

— Тогда с чего ты решил, что он здесь был?

Я подался вперед и вручил ей карточку.

— Он оставил это.

Она взяла ее, посмотрела и отбросила на соседнее сиденье, словно та была пропитана ядом.

— Черт! — Дебора выключила двигатель. — Где он ее оставил?

— У Коди, — ответил я.

Она повернула голову и стала оглядывать нас троих одного за другим.

— И почему это он оставил карточку ребенку? — поинтересовалась она.

— Потому что… — начала Эстор, и я закрыл ей рот рукой.

— Не встревай, — сказал я прежде, чем она начала вещать о тенях.

Она вздохнула, но потом подумала и замолчала, недовольная тем, что ее остановили, но решив пока не возмущаться. Так мы сидели некоторое время, все четверо, одна большая несчастливая семья.

— Почему не подсунул под лобовое стекло или не отправил по почте? — удивлялась Дебора. — И если уж на то пошло, какого черта он вообще нам ее оставил? Зачем он ее напечатал, Господи ты Боже мой?

— Он отдал ее Коди, чтобы запугать нас, — объяснил я. — Он как бы говорит: «Видите? Я знаю все ваши слабые места».

— Позер, — сказала Дебора.

— Да, — согласился я. — Я тоже так думаю.

— Черт, ну это хотя бы первая разумная вещь, которую он сделал. — Она хлопнула запястьями по рулю. — Хочет в кошки-мышки поиграть, как все психи? Ладно, будут ему кошки-мышки. И мышеловку захлопну я. — Дебора посмотрела на меня: — Положи карточку в пакет для вещдоков и попытайся добиться от детей, чтобы они его описали. — Моя грозная сестра открыла дверцу машины, вышла и отправилась поговорить с большим копом Сушински.

— Так, — сказал я Коди и Эстор. — Вы помните, как выглядел тот человек?

— Да, — ответила Эстор. — А мы и вправду будем с ним играть, как сказала твоя сестра?

— Под словом «играть» она имела в виду не то, что вы обычно делаете, кидая мяч в корзину. Скорее он задирает нас, чтобы мы за ним побегали.

— А что значит «не то»? — спросила она.

— Никто никого не убивает, когда играет в баскетбол, — объяснил я. — Как он выглядел?

Эстор пожала плечами:

— Он старый.

— То есть старик? С морщинами и седыми волосами?

— Ну нет. Как ты, — пояснила она.

— Ага, значит, старый, — сказал я, чувствуя ледяные руки смерти на лбу и слабость и дрожание рук после ее отступления. Не слишком многообещающее начало для получения реального описания, но, в конце концов, Эстор только десять лет, и для нее все взрослые люди одинаково неинтересны. Было ясно, что Дебора сделала мудрый шаг, выбравшись поговорить с офицером. Здесь царила полная безнадега. Тем не менее я должен был рискнуть.