Дела Разбойного Приказа-6королев Тюдора. Компиляция. Книги 1-12 (СИ)

Потом Екатерина и Генрих поехали в Эшридж, чтобы сообщить новость Елизавете. Увидев, в какой восторг пришла другая ее падчерица, Екатерина сильно обрадовалась. Елизавета не могла надеяться, что ее мать когда-нибудь реабилитируют, но восстановление в правах наследования было ее вторым самым заветным желанием. Девочка обхватила руками отца и крепко обняла его. Глаза короля заблестели от навернувшихся слез.

Ликования в душе Екатерины поубавилось, когда она увидела законченной заказанную Генрихом картину. На ней был изображен сам король, сидевший на троне под балдахином в приемном зале Уайтхолла, у его колена стоял Эдуард, а по обе стороны от него, за колоннами, представлявшими законность, — Мария и Елизавета, а место рядом с королем занимала не она, а Джейн Сеймур.

Екатерина была слегка ошарашена. По ее мысли, на картине должна была появиться она сама; все-таки это ее заслуга, что Генрих восстановил своих дочерей в очереди на наследование престола. Она все ждала приглашения позировать для портрета и немного удивилась, когда Генрих сообщил ей, что картина завершена.

Королева немного постояла перед ней:

— Отменная работа.

— Вы понимаете, почему мне пришлось включить в нее Джейн, — сказал Генрих. — Она подарила мне наследника. Весьма уместно, что она изображена на портрете как матриарх моей династии.

Екатерина поняла. Ей стало легче. Вот бы и ей подарить королю сына.

В феврале император прислал в Англию специального посланника, испанского герцога Нахеру обсуждать стратегию грядущей войны с Францией. Уиллу и графу Суррею поручили пообедать с ним в испанском посольстве, а потом сопроводить ко двору.

Генрих ждал в нетерпении. Он был полон стремления пойти войной на Францию и добыть там славу.

— С юных лет, — сказал король Екатерине, — я хотел быть вторым Генрихом Пятым. Мы разбили французов в тысяча пятьсот тринадцатом и должны сделать это снова!

«Да, — подумала Кэтрин, — только в 1513 году вы были молоды и годились для таких дел, а тому уж тридцать лет». Но все же она знала: ничто не отвратит Генриха от цели стремлений. Он выступит против французов и лично поведет за собой армию.

— Надеюсь только, что Хартфорд разделается с шотландцами и вернется домой до моего отъезда, — продолжил Генрих. — Не хотелось бы воевать на два фронта.

— Я буду молиться за его успех, — пробормотала Екатерина.

— Сперва я сам приму герцога, а затем он посетит вас, — сказал ей Генрих. — Я хочу, чтобы вы оказали ему особенно теплый прием и тем продемонстрировали наши дружеские чувства к императору.

— Непременно, — заверила его Екатерина и была искренна, так как в любом случае предпочитала его альянс с императором союзу с королем Франции, этим старым вертлявым развратником.

— Вы выглядите до кончиков ногтей королевой, — сделал ей комплимент Генрих.

— Я хочу оказать почести его императорскому величеству, — ответила Екатерина.

Она выбрала киртл из золотой парчи и парчовое платье, подбитое алым атласом, с подходящими к нему бархатными рукавами и длинным шлейфом. Талию ее обвивал золотой пояс, а на шее висели два креста и великолепное бриллиантовое украшение. Французский капор тоже был усыпан бриллиантами. Екатерина сверкала, как и бывшая при ней Мария, облаченная в парчу и пурпурный бархат. Мария приходилась кузиной императору, и ее присутствие на встрече было весьма уместным, к тому же она говорила по-испански, что облегчит Екатерине задачу.

Генрих покинул апартаменты королевы, воспользовавшись потайной галереей, которая вела в его спальню. В последнее время он стал одержим приватностью — не хотел, чтобы кто-нибудь знал о его передвижениях, стремясь скрыть от всех учащающиеся приступы болезней.

Через час явился герцог Нахера в сопровождении Уилла, Суррея и стареющего императорского посла мессира Шапюи. В самый ответственный момент Екатерину вдруг затошнило, но все же она милостиво приняла гостя, протянула ему руку для поцелуя и представила Марию, которая обратилась к герцогу по-испански, а затем Маргарет Дуглас, тоже присутствовавшую на аудиенции.

— Надеюсь, вы привезли нам хорошие новости от императора, милорд, — сказала Екатерина, а Мария перевела. Герцог заверил ее, что его господин пребывает в добром здравии. — Прошу, передайте его величеству мой скромный поклон, когда будете писать ему в следующий раз, — обратившись к Шапюи, произнесла Екатерина.

Она быстро прониклась симпатией к послу. Он провел при английском дворе пятнадцать лет, знал всех и каждого и был чрезвычайно обходителен. Генрих за глаза называл Шапюи старым прохвостом, но любил с ним поспорить и вообще искренне привязался к нему.

— Его императорское величество высоко ценит оказанную вами принцессе милость, — сказал ей посол.

Екатерина про себя отметила, что он использовал отобранный у Марии титул.

— Я с удовольствием помогла ей, — сказала она, борясь с тошнотой, но сдаваться нельзя.