Дела семейные

Мистер Капур с радостной, ко всему человечеству обращенной улыбкой стал у витрины и через плечо Санта-Клауса выглянул на улицу. Кивнул прохожему, помахал рукой пао-бхадживале, поздоровался со знакомым.

– Абсолютно правильная политика, – сказал Йезад. – Наш город есть чудо терпимости и таким он должен остаться.

Серьезность тона позабавила Капура:

– Просто мои слова.

– Ну, я вас пятнадцать лет слушал! – засмеялся Йезад.

– А вот и Хусайн идет!

Оба замахали руками, показывая, чтобы он поторопился. Хусайн, включаясь в игру, сделал вид, будто бежит изо всех сил.

– Чало, давай побыстрей, миян, прибыл наш спецзаказ!

Капур нетерпеливо разорвал упаковку и торжественно предъявил собравшимся главный элемент убранства витрины. Круглая электрическая лампочка ярко-красного цвета с нарисованными швами и впрямь была похожа на новенький крикетный мяч.

– Ну как?

– Потрясающе, – откликнулся Йезад. «Этот мячик, – подумал он, – надо сразу пустить в игру, любой бросок, любой удар, что угодно, но мяч надо забить в капуровские ворота».

– Вы его еще в деле не видели, – Капур рылся в коробке в поисках шнура. – Мяч ведь синхронизирован с моторчиком Санта-Клауса – как только бита приближается к мячу, лампочка загорается.

– Класс, давайте подсоединим!

Чем скорее, тем лучше – босс окончательно растает от счастья и проявит щедрость при обсуждении условий.

Капур достал принесенную из дому женину корзинку со швейными принадлежностями, выудил из нее шпульку нейлоновых ниток и примерил, на какой высоте подвесить лампочку.

– Я подвешу со стремянки, – вызвался Йезад, – это дело деликатное: повесить слишком близко, бита разобьет лампочку, слишком далеко – не будет выглядеть реалистично.

Стоя на верхней ступеньке, Йезад опустил лампочку:

– Ну как?

– Чуть пониже, – попросил Капур, – я хочу, чтобы удар шел как бы снизу вверх.

Йезад кивнул, и еще немного опустил лампочку.

– Так? У нашей витрины толпы будут стоять. Полицейского придется пригласить, чтобы сдерживал народ.

– Надеюсь. Чуть левее.

– И знаете, мистер Капур, вам стоит воспользоваться случаем и обратить внимание публики на ваше имя – скажем, сделать ленту на витрине с надписью: поздравления с праздником от Викрама Капура, владельца.

– Да нет, это уже дешевка.

Йезад попробовал все же навести разговор на интересующую его тему:

– Тогда предвыборный лозунг, что-нибудь типа: «Голос за Викрама Капура – это голос за Санта-Клауса». Или так: «Бей в точку – голосуй за Викрама Капура».

– Здорово придумано, Йезад, – усмехнулся Капур. – Но только выборов не будет.

Йезад расслышал нотку смущения в голосе босса. Он сдвинул нитку влево и вперед, следуя указаниям его руки.

– Как это не будет? Будут выборы.

– Не для меня. Похоже, я не выставляюсь.

Прозрачная нить выскользнула из пальцев Йезада. Лампочка ударилась о пол и разбилась.

– О нет! – вскрикнул Капур, отскакивая от осколков.

У Йезада дрожали руки, когда он спустился со стремянки, лепеча извинения. Собственный голос казался ему чужим.

– Почему нет, мистер Капур?

– Вы уронили мяч! Йезад, Йезад, Йезад!

– Ради бога, простите меня, но почему…

– Теперь придется заказывать новый мяч! – он схватился за голову. – И уйдет на это дня четыре, не меньше!

– Вы не слушаете меня, Викрам. Я хочу понять, почему вы не выставляетесь.

Капур уставился на него, потом опять повернулся к витрине.

– Пять дней Санта-Клаус размахивал битой в воздухе, – стенал он. – Пять дней я дожидался этого мяча!

Йезад понимал, что ему надо взять себя в руки и прежде всего привести в чувство Капура.

– Может быть, временно использовать простую лампочку? – предложил он.

– Еще хуже получится, – пробормотал Капур, но, поразмыслив, согласился посмотреть, как это будет выглядеть.

Хусайна послали поискать лампочку в кладовой.

– Я не понимаю, – решился вернуться к теме Йезад. – У вас были такие планы, вы уже проделали подготовительную работу, говорили мне, что даже манифест написали – почему вы вдруг раздумали?

– По многим причинам. Все это… в общем, это слишком сложно. Я думаю, что нереально на что-то надеяться…

Он не закончил фразу и отвернулся, но Йезад видел растерянность на его лице, отраженном в витринном стекле.

– Слишком опасно. Жена мне правильно сказала: она сказала, что в наши дни выборы свелись к бандитским разборкам. По здравом рассуждении я не мог не согласиться с ней. Потом она тревожится из-за моего давления.

Он крутил в руках патрон от лампы и будто подыскивал слова для продолжения, но тут появился Хусайн, волоча за собой метлу и размахивая 60-ваттной лампочкой.

– Вот, сахиб, нашел я другую лампочку!

Капур явно обрадовался помехе и сразу занялся витриной. Хусайн вымел осколки красного стекла, похожие на капли крови на полу, вытряс вату, мишуру и ветки падуба, из которых посыпались новые капельки. Когда уборка закончилась, Капур вкрутил лампочку и запустил мотор.

Бита опустилась, лампочка загорелась, бита взмыла вверх – лампочка погасла. Хусайн приветствовал каждый взмах биты, как болельщик на трибуне стадиона «Ванкхеде», желая добиться улыбки на лице хозяина. Но желтоватый свет обычной лампы сделал желтушным хозяйское настроение.