Дела семейные и не только

— Леди Эмилия, — перебивает меня мужчина. — Во-первых, мы теперь с вами на равных. Во-вторых, с учетом нашей работы, отныне мы с вами видеться будем очень часто, поэтому называйте меня, пожалуйста, просто по имени. Давайте экономить силы друг друга.

— А давайте, Корлис. Ко мне тоже можно по имени.

— Наедине.

— Разумеется, — я удовлетворенно вздохнула и вернулась к интересующему вопросу. — И раз уж мы так стремительно с вами сближаемся, то не расскажете ли мне об одной странности? Вы действительно давали интервью Паисию Правдивому?

— Не хочу начинать наше сотрудничество с вранья, Эмилия, — загадочно обронил Корлис. Задумавшись, он посмотрел на меня, а потом словно решился. — Я рассчитываю, что вы не станете распространять эту информацию. Она известна в узких кругах и особо не афишируется. Паисий — человек короны. Точнее сказать, лично короля Рольфа второго. И да, я с ним общался ровно в той мере, которая описана в статье.

— Купленный журналист? — почти на выдохе и шепотом. Это не то, чего я ожидала услышать. — Значит, хвалебная статья проплачена?

— Ну-ну, не обижайтесь! Вы прямо в лице изменились. Правдивый он действительно правдивый! Это его жизненное кредо, если хотите, которое удалось поставить на благо короне. Паисий был в оппозиции к старому королю, писал правду о бесчинствах знати, коррупции и о прочих неприглядных фактах из жизни управляющей верхушки. За это подвергался гонениям. Рольф сразу после коронации вызволил его из тюрьмы. У них, можно сказать, джентельменское соглашение. Я лишь знаю, что Паисий получил карт-бланш на освещение любых тем в крупной столичной газете.

— Без всяких ограничений? — моему удивлению нет предела. — Да не поверю.

— Ну, почему же? Конечно, ограничения есть, но они не противоречат духу нашего правдоруба.

— И что от этого имеет король?

Корлис немного помолчал, словно обдумывая, зачем вообще начал обсуждать эту тему.

— Король имеет достоверную информацию о процессах происходящих в обществе. У журналиста чуйка сродни магии ментала, он легко нащупывает скрытые мотивы поведения людей. К тому же умен и наблюдателен, а благодаря своему происхождению всегда найдет лазейку и способ выудить необходимую информацию. Именно врожденный дар помогал ему очень долго скрываться. Правда, в итоге все же поймали.

И это отличный рычаг для Короля. Судя по тем статьям о знатных господах, которых подозревали в злодеяниях и Тенях, которым тоже по-своему досталось за промедление, у журналиста было очень много свободы.

— А еще он отменный аналитик, — добавляю ещё одно качество в характеристику мужчины.

— Почему вы так решили?

— Потому что за те десять часов, которые он провел у нас в поместье, он ни разу не перешел грань, за которой последует раздражение собеседника. Паисий ваш — тонкий манипулятор. Из этого можно навскидку сделать вывод, что король получает достоверную и разнообразную информацию, которую добывает и систематизирует этот, безусловно, достойный журналист.

— Как трудно с умными! — собеседник довольно качает головой.

— Удивительно, что ему вообще что-то рассказывают. Знай я, кто стоит у меня на пороге, я бы в дом его не пустила.

Мужчина зашелся в смехе.

— Никто не знает, как он выглядит на самом деле. Я же говорю, врожденный дар.

Хамелеон? Ничего себе, дар! Теперь понятно, почему он так долго скрывался от старого короля.

— А про какой эксперимент шла речь в статье? Фраза была еще такая, казенная, инспирированный королем…

— А, это, — тонкая усмешка. — Я думал, вы сопоставили данные. Изначально, на приют не делалось никаких ставок. Но стоило вам где-то появиться, как летели головы… градоначальника уличили в махинациях, власть в деревне поменяли, даже помогли в поимке бандитов. Все эти события не могли не привлечь внимания. Да ещё ваши письма и запросы по дополнительному финансированию. В какой-то момент за вами начали тщательно наблюдать. Чтобы не нарушался сложившийся порядок в доме, был выписан приказ на приостановку переводов новых отказников. Вас не удивило, что к вам за девять месяцев ни одного новичка не прислали, за исключением тех, что вы сами подобрали? Их распределяли по другим приютам, потому что они нарушили бы сложившийся баланс. Это и есть эксперимент: дать вам проявить себя в стабильной обстановке и посмотреть, к каким результатам это приведет. Поэтому вы столь легко и без проволочек получили статус королевского приюта, хотя подобный статус имеют лишь пансионы. Открытие фонда — там сама госпожа Доминтас посодействовала. Настояла, хотя изначально король сомневался. Ну и, конечно же, сравнивали с другими приютами, где тоже ведется реорганизация. Удивлены?

— Пожалуй, — я задумалась, переосмысливая ситуацию с момента появления в доме отказников. — Я знала, что наверняка привлекла внимание, но… не в таких масштабах.

— А уж я с каким интересом за происходящим наблюдал… — с добродушным хохотком поделился эмоциями секретарь. — Я рад, что вы к нам присоединились. Мы почти пришли, леди Оберон.