Дела житейские

Орон привычно молчалив и неудивительно. Тайная… даже не знаю, как и назвать эту его службу, не подразумевает многословия. Кстати сказать, подлинного наименования этой, с позволения сказать службы, никто не знает. Даже Тарин руками разводит на прямой вопрос. Открыв передо мной входную дверь, наш ниндзя слегка замешкался войти, ага, явно куда-то собрался. Куда это он?

— Госпожа, я должен отлучиться до ужина. Вы не собираетесь покидать дом?

— Нет, можете отправляться по своим делам.

— Это скорее ваши дела, — улыбается мой телохран, — я во дворец, нужно кое с кем переговорить.

— Постарайтесь узнать все новости. Ну и сплетни, хорошо?

Орон слегка кланяется и исчезает среди золотых звёздочек телепорта. Силён, эльфяка! Все мы знаем, что этот не совсем прямой родственник Терилана Альпина вхож во дворец, только в отличие от Тарина предпочитает входить с заднего крыльца. Не удивлюсь, если там и табличка повешена, на которой вместо 'велкам' написано 'только для Орона'. Дважды наши гавроши с целью отработки задания наставников-егерей отслеживали перемещения Орона по столице и оба раза он исчезал в одной и той же калитке, подозрительно быстро распахивающейся после некоего условного знака, который юные следопыты так и не смогли отследить. И сделали правильный вывод — магия-с!

Сейчас мальчики по очереди дежурят в больничке, служат гонцами, а также помощниками при врачевании кровавых ран. На этом настояли их учителя, будущие егеря обязаны привыкнуть к виду развороченной плоти и уж тем более не должны бояться крови. Все трое гаврошей честно отдали дань минутной слабости при виде даже не особенно кровавых повреждений, то есть распростились с обедами и ужинами, как и положено в таких случаях. Но целитель Харги не устаёт нахваливать мальчишек, один из которых имеет неплохой магический резерв и вполне смог бы учиться на целителя. Но увы, его приёмные родители вовсе не богаты, скорее бедны. И он старший ребёнок в многодетной, но очень дружной семье. Посмотрим, что можно будет сделать для мальчика, если он хорошо усвоит науку Имроя и Лейна. Оба егеря обучают мальчишек в том числе чтению и письму, за что получают дополнительные два нобля ежемесячно. К сожалению, двое гаврошей из трёх плохо питались, так что теперь наставники выравнивают баланс между возрастом и мышечной массой. Потенциального целителя Белме пришлось даже подлечить, устранив какие-то неполадки с печенью. Нынче все трое здоровы, и вполне довольны жизнью. В отличие от меня.

Нет, бога гневить не стоит, пока все мои домочадцы живы и относительно здоровы, но присутствует в нашей жизни такой фактор как королевское семейство и его внутрисемейные разборки. А разборки эти, пусть и краем, но мою семью задевают. Отсутствие достоверной информации о событиях в осеннем дворце держит меня в лёгком напряжении. Ясно, как божий день, никто не станет ежедневно докладывать госпоже тен Аори о её неприятностях, так что агент в осеннем дворце мне нужен, как воздух. И не только в осеннем. Вот зуб даю, Орона также угнетает отсутствие информации, вот он и сорвался в дворец.

Вместе с Сэнной и Беатой заглядываю в спальню, где восстанавливают силы наши студенты. Все трое отдыхают в Васькиной спальне, их поместили в одно место, чтобы не бегать из комнаты в комнату в случае осложнений. Васька спит, обняв подушку и из одеяла выглядывает только черноволосая макушка. Мы постояли над каждым из детей, прислушиваясь к дыханию, Беата ещё и выслушала пульс, жестом показала 'всё в порядке', и я побрела вниз.

Талком почти закончил приготовление блюд к ужину. Теперь он в сопровождении Саны и Аты священнодействует над обедом, который я буду жевать в обществе Беаты и Сэнны, если из академии не явится Славка. И заодно готовит обед для прочих работничков, который они предпочитают откушивать на закрытой веранде своей резиденции, где Орон уже наладил им обогрев.

Забиваюсь в свой угол с пепельницей, сигаретой и Беркой, поглядывая на привычную суету и вспоминаю, сколько сил пришлось затратить мне и Ваське, чтобы на меня или господина тен Ферри перестали обращать внимание, когда нам стрельнёт в голову выкурить сигарету.

Прикрываю глаза и отстранённо размышляю о том, что за почти восемь месяцев мне ни разу не представилась возможность затосковать по прежней жизни. Даже по ночам, вертясь в попытках уснуть и вспоминая прежнюю жизнь, не испытываю тоски по минувшему. Интересно, что у Славки то же самое. Ну с ним всё ясно, здесь он востребован. Его разработки находят мгновенное применение, к тому же никто не требует взять в соавторы и отстегнуть капусты с нобелевской премии. С Тарином его связывает самая искренняя симпатия, и наши со Славкой ощущения одинаковые — этот эльф нам всю жизнь знаком. Но всё же странно, бывали у нас и счастливые моменты в прежнем мире, так отчего же отсутствует тоска по минувшему? Отвечать на риторические вопросы нет нужды, так я говорила своим бывшим ученикам и то же самое говорю себе сейчас.