Делай все наоборот

Приходилось рассчитывать только на свои силы. Я заперла дверь ножкой стула и подскочила к сейфу Никитина. И зачем людям столько разных папок, многие из которых откровенно пусты? В некоторых, наоборот, царила страшная неразбериха, и найти наши документы было делом нелегким. Я наткнулась на них только в самой нижней папке, они лежали среди бумаг какого-то Федорчука, отбывавшего наказание в колонии строгого режима уже пятый год и ежегодно посылавшего прошения о помиловании, на которые ему отказывали с такой же регулярностью. Почему эти бумаги оказались в сейфе Никитина, моему пониманию вообще не поддавалось. Разве что по совместительству он занимал должность городского судьи, арбитражного судьи и прокурора на всякий случай.

– Нашла, – сказала я, но Мариша не отреагировала. Она продолжала читать полюбившиеся ей бумаги, хранящиеся в самой тонкой папке.

В коридоре раздались шаги. Я вырвала бумаги из рук Мариши, с грохотом захлопнула дверь сейфа, одновременно другой ногой двигая стулья вокруг стола, расставляя их так, как стояли они раньше. Мариша в это время вытаскивала ножку стула из дверей. На всю операцию у нас ушло несколько секунд. Когда на пороге возник Никитин, я уже сидела на подоконнике. Паспорта, на прятание которых уже не хватило времени, лежали подо мной и очень меня нервировали.

– Ну ты подумай, не нашлись ключи, – расстроенно говорил Игорю Никитин. – Просто не представляю, куда я мог их деть.

– У вас тут страшный беспорядок, – язвительно заметила Мариша, – неудивительно, что вы ничего не можете найти. Я бы тоже не нашла.

– А что слышно от тех ребят, которых вы скрутили на кладбище? – поспешно спросила я. – Они что-нибудь рассказали?

– Что они могут рассказать? – неизвестно у кого хмуро спросил Никитин. – Один лежит в коме, а второму его же товарищ всадил пулю, от которой он тут же скончался.

– А что говорит Елизар? – встряла Мариша. – Он посылал этих ребят или не он?

– Елизар тот еще жук, он от всего отказывается, – автоматически ответил Никитин и, спохватившись, заорал: – Что ты у меня тут выпытываешь? Навязались на мою голову!

Я беспокойно заерзала на подоконнике. Так он ей того и гляди на дверь укажет, а мне что прикажете делать? У него на глазах распихивать паспорта по карманам? Рядом со мной на полу стоял рослый фикус в огромном горшке. Если судить по слою пыли и старой земли, окружавших подставку, цветок не передвигали с места лет пять, и не было никакого намека, что в ближайшие часы ему грозит перестановка. Я улучила момент и засунула документы в щель между фикусом и стеной. Теперь я могла встать и пройтись по комнате. Я рассчитывала впоследствии так же незаметно переложить паспорта в сумку.

Но все испортил Никитин, сказав:

– Черт с ними. Ясно, что это дело рук моего придурка-племянника. Наверное, он их выложил, когда чистил мои брюки. Заедем к нему по дороге. А сейчас Химичев запрет кабинет, утром разберемся.

Нас с Маришей выставили в рекордно быстрый срок, как мы ни сопротивлялись.

– Что ты наделала? – в ужасе вращая глазами, шипела Мариша, когда нас усадили в машину. – Как мы их теперь достанем?

– Придем ночью и…

– Иногда я думаю, что это ты, а не я сумасшедшая, – сказала Мариша и отвернулась к окну, притворившись, что любуется пейзажем.

Рыбалка тут проводилась необычным образом. Для начала мы приехали в домик Химичева, который держался на солидном отдалении от воды. Домик, разумеется, а не Химичев. Насколько я могла судить, поблизости не было не только реки, но даже колонки. Лимонад и минеральную воду привезли с собой, должно быть, им и предстояло сыграть роль акватории. Домик был так себе, в нем обитал въедливый сухонький старичок, который нам с Маришей не понравился с той самой минуты, когда неодобрительно сказал:

– Опять проституток навезли.

Мы с Маришей, как люди широких взглядов, простили бы старческий маразм, когда путаешь порядочных девушек, обеспокоенных лишь тем, как бы сохранить свои молодые жизни, с теми, за кого он нас принял. Но дедушка не успокоился и продолжал зудеть и хвататься за стаканы, если ему казалось, что им грозит опасность. Но никого, кроме нас, это не смущало. Я тщетно пыталась разузнать, где у них спрятаны удочки, но и это мне не удалось.

Подразумевалось, что рыбаки поделятся на две группы. Одна будет ловить вечером, а другая постарается не упустить утренний клев. Мы окружили Игоря и Никитина и постарались в радужных красках описать им прелести вечернего клева, когда рыба так и лезет на крючок, и ужасы утреннего, когда холодно, хочется спать, а рыбу всю выловили вчера. Нас совсем не устраивало, чтобы Никитин и Игорь обнаружили, что нас нет уже с утра пораньше.

Удочки нашлись в старом чулане под таким слоем паутины, что боязно было брать в руки. Испортишь какую-нибудь деталь, потом оправдывайся перед разгневанными хозяевами. Это вам не спиннинг, такую в магазине не приобретешь ни за какие деньги. Масла в огонь подлил еще и дедуля, который сказал: