Делать мнение: новая политическая игра

Опросы об электоральных намерениях, которые постоянно проводятся сегодня и которые с технической точки зрения практически бесспорны, тем не менее ставят под сомнение официально полученные результаты. Эта практика опросов, представляющая практически нулевой интерес с научной точки зрения, но имеющая высокую политическую отдачу, превращает, вопреки самой сути репрезентативной политической системы, политическую жизнь в "перманентные выборы": несмотря на то, что депутаты официально избираются на пятилетний срок, их легитимность зависит теперь во все большей степени от почти ежемесячных результатов электоральных зондажей и от рейтингов популярности. Правители не располагают более определенным избирательным сроком, чтобы "иметь возможность доказать" и "чтобы была возможность строго спросить с них", они подвергаются своего рода ежедневному испытанию, которое даже не исходит от "базы". Это находит свое отражение в повсеместно публикуемых и широко комментируемых прессой и анализируемых в политических верхах" кривых (кривые "одобрения политики правительства", "доверия", "динамики правые/левые" и т.д.), и является в значительной мере результатом манипуляционных стратегий профессионалов от политики, которые вытягивают из профанов ответы, выхваченные из контекста и переосмысленные в зависимости от их собственных интересов. Выборы превратились в одну из точек,/278/ составляющих кривые популярности или электоральных намерений*.

Отношение делегирования, установленное выборами, еще более серьезно оспаривается ростом числа опросов, в задачу которых входит, минуя дискуссии и обсуждения, напрямую решать разрозненными и в большинстве своем неинформированными индивидами любую актуальную проблему или проблему, являющуюся внутренним делом политического класса. (Следует ли отменять смертную казнь? Нужна ли профессиональная армия? Можно ли совмещать должности учителя и директора начальной школы? Следует ли поощрять интеграцию рабочих-иммигрантов? Кому выгодно "сожительство"?* Кто является лучшим кандидатом для левых или правых на будущих президентских выборах? И т.д.). С политиками, которые были избраны для того, чтобы со знанием дела вырабатывать то, что должно стать "волей народа", вступают в конкурентную борьбу институты опросов, которые как бы делают возможной своего рода "прямую демократию", опрашивая день за днем "репрезентативные выборки граждан". Уже само существование таких опросов и та научная ценность, которую им приписывает политико-журналистское поле, способствуют частичному изменению "политической работы": лица, избранные за их предполагаемую компетентность в решении политических проблем, должны сегодня прилагать особые усилия, чтобы поверить и заставить поверить других при посредстве специалистов по коммуникации, что предлагаемые ими в результате осмысления и анализа меры совпадают с теми, которых спонтанно желает большинство французов. Безусловно, влияние регулярно публикуемых результатов этих мини-референдумов остается пока достаточно ограниченным, поскольку политики не склонны отказываться от вверенной им в результате выборов власти. Однако очевидно и то, что само существование таких данных, которые с их точки зрения, обладают научной объективностью, вступает в противоречие с функцией представительства в ее традиционном понимании (т.е. квазиюридической) и способствует ограничению автономии обсуждений парламентариев, которые стараются, часто более/279/

* Показательно, что в комментариях полученные результаты выборов сравниваются не с предыдущими выборами, а с последними опросами. Следуя такой логике "хороший" результат это такой результат, который превосходит оценки института опросов.

** Имеется в виду период совместного правления правого правительства и президента-социалиста после парламентских выборов 1986 года.

бессознательно, чем сознательно, подлаживаться к этой "воле народа", полученной опросами, а некоторые - даже ее опережать.