Деление на Ноль

Помещение, как я и говорил, было узким и являло собой перевернутую букву «Т»: я находился у двери снаружи в «перекладине» буквы, а в конце «ножки» виднелась другая дверь, на которой горела приятным огоньком зеленая клавиша… Да неужели?! Кончились проблемы входа?

Я, пошатываясь и опираясь спиной о стену, поднялся и неверной походкой побрел до двери, а затем надавил на клавишу.

Раздался мелодичный перезвон колокольчиков, и дверь ушла в правую стену, открыв вид на круглое помещение с парой двухстворчатых дверей и проемами лестничных клеток.

Надеюсь, что эти двери – лифты: ползти по «Барбакану» вверх пешком, к тому же с рюкзаками и Сергеем…

Но вообще-то, Сергея уже можно оставить ненадолго, это уже не Зима.

Я снял со своего пояса «Поцелуй Самии» и решил повторить регенерирующий и укрепляющий укол. Это, естественно, не даст гарантии выздоровления, но большего в полевых условиях сделать трудно.

Хотя нет – можно. После уколов в запястье я подключил подогрев и в комбезе Сергея. Стимуляторы лучше через пару часов попробовать, а тогда… Тогда все будет решено… Все…

Я протер оружие, хлебнул из фляги виски и запил едва теплым чаем из термоса.

Только я допил напиток и прикрутил крышку термоса, раздался громкий многоголосый шорох, и лязгнули затворы оружия.

– Привет, Моррисон! Давно не виделись! – раздался знакомый голос, но с незнакомыми глумливыми интонациями…

С лестниц выскочили те самые сталкеры-наемники с крутой снарягой.

Напоминали они «аквалангистов» Оливии, на данный момент их было четверо…

В центр круглого зала вышел человек, черты лица которого были знакомы, но теперь ярко виделись все отличия.

– Ого, – протянул он в преувеличенном удивлении, – да ты с моим «старшим братиком»?!

– Ну, хоть кого-то ты старшим признаешь, – хмыкнул я, поднимая руки вверх.

– Ой, Хиус мне в штаны! – картинно схватился он за голову. – Папик и тебе нажаловался, что я отброс нашей «величайшей» семьи?!

– Дело не в папике, Себастиан, – ответил я, чувствуя усталость и раздражение, – дело в том, что ты ради того, чтоб показать свою исключительную независимость, спляшешь и для Зеро…

– Заткнись, легавый! – Он попытался цинично усмехнуться, но, с моей точки зрения, несколько наигранно и как-то знакомо. – Сэм, давай…

Внезапно одна из фигур выхватила какой-то странный пистолет с раздутым стволом, который вспыхнул и буквально выплюнул сияющий дымящийся комок!

Этот странный заряд упал на тело Морозова, и тот начал покрываться инеем.

– Не бойся, отважный Заг! – Он искривил губы. – Я не убью братика, я его заморожу, а после допрошу с пристрастием. – Он противно облизнул губы острым и скользким языком. – Тебя я убивать пока не планирую, хотя это зависит от твоего поведения…

– Слушай, Себастиан, – я пытался не сорваться, хотя мне было противно даже смотреть в его сторону, – моя сотрудница, мой хороший друг, мисс Линсдэйл, она там. Мне надо донести этот треклятый чемодан к этому психу… Понимаешь?

– Мне без разницы, – Себастиан сощурился, противно ухмыляясь, – у меня свой интерес, и он важнее…

– Это чем же? – спросил я.

– Да всем и для всех! – округлил глаза сын Элизабет. – Верхушка нашего Купола прогнила до основания! Как ты думаешь, легавый?! Этих людей можно встряхнуть? Можно и нужно! Просто ты воспитан, как обслуга, и тебе не дано увидеть всей проблемы целиком, а мне это видно! Этих зажиревших толстосумов необходимо встряхнуть! А с кем будет разговаривать Зеро, который имеет полное превосходство? С адекватными людьми! Если угодно – наше общество заслужило Зеро! Он похоронит прогнившее старье, иначе конец всему нашему обществу!

Как же мне хотелось придушить этого ублюдка!..

– Да, Себастиан, – я кивнул, нахмурившись, – диагноз ты ставишь верный, только твои методы напоминают обиженного мальчика…

– Ну конечно! – торжествующе воскликнул он, тряся головой, словно припадочный. – Вынужден признаться, что я сын шлюхи и импотента! А разве дело в родителях?! Я – это я. Отдельный от всех! Зеро лишен этой лживой морали! Он просто делает то, что считает нужным! Без оглядки на «досадные препятствия», как любит говорить мой так называемый отец, стремившийся отхватить кусок от капиталов деда! Ты бы видел, как он умолял ее, мою мать, избить его кожаным хлыстом! И от этих людей зависит судьба Купола?! Ты как считаешь? Это нормально?!

Он распалял себя все сильнее.

– Себастиан, – я вздохнул, – Зеро не лучше, чем наша прогнившая верхушка, пойми…

– Знаешь, почему я тебя еще не убил? – Он приблизился ко мне и вытянул голову к моему лицу.

– Ну, давай просвети меня, – устало вздохнул я, думая, что нужно было сразу надеть каску-невидимку.

– Ты пытался меня спасти там, в башне Скорпиона, – он сказал это таким тоном, будто я был в этом виноват, – для меня это была игра, но ты показал свой талант, ты выжил…

Нотками уважения это назвать было нельзя – разве что «одобрения».