Деление на Ноль

– Хой вэй, мальчик мой, досталось же тебе, – теперь настала очередь профессора удивляться, – пока я там сидел на диване и пил кофе…

– Я думал так же, пока вы мне не рассказали все так красиво, – я вовсе не рвался вспоминать всю эту кровавую кутерьму в горах, но тут было не отвертеться, – я вам сейчас такое покажу и расскажу, что все остальное померкнет, как свеча на ветру…

И с этими словами я расстегнул сорочку…

Даже если бы мне сказали, что если я не соглашусь лечь к доктору-«люци» на операционный стол, тогда не видать мне ТАКОГО выражения лица Бэтмана, я бы все равно отказался от операции. Да, воздействие этого сложного арта я почувствовал: и скажем прямо, несколько раз это спасло мне жизнь. Походу этот арт, который док Меркер как-то соединил с моей нервной системой или с «зед-полем», действительно какой-то мощный и древний. Недаром же принадлежал одной из первых семей Купола.

Сказать, что профессор был потрясен, значит, увидеть бледный оттиск на допотопном дагеротипе.

Он выпучил глаза, едва не запрыгнул мне на колени, но затем, сообразив, подтянул ко мне кресло вплотную, и я наслаждался его пыхтящей физиономией и не думал ему помогать. Он использовал свои очки в качестве лупы, дабы беззастенчиво разглядывать мою грудную клетку и свежие шрамы на плечах и спине. При этом он то восхищался, цокая языком, то осыпал проклятиями мясников-эволюционеров, у которых вставить железку в живого человека как высморкаться.

Я рассказал профессору некоторые свои ощущения и кое-какие детали, особо, правда, не вдаваясь в детали, – теперь уже не из скрытности, а просто не хотелось перебирать это все в голове.

– Ты знаешь, мой мальчик, – произнес Натан заплетающимся уже языком, закончив мой осмотр, – недалеко от моей мастерской, у набережной Святых, стоит ретрансляторная мачта артефактной связи.

Я кивнул.

– Таки она всегда меня раздражала, как и многих приличных граждан в нашем районе, – он сделал серьезное лицо, смешно шевеля носом, – и у меня начинает складываться такое впечатление, что она на меня воздействует! Да! Я начинаю слышать какие-то звуки, наверное, голоса телефонных переговоров, и в голову закрадываются странные мысли! Не смейся! Мысли по каким-то чертежам, графикам… Я даже думаю сменить адрес…

Я искренне пообещал профессору разобраться с этой чертовщиной через НОБНОТ.

В общем, засиделись мы допоздна, точнее, «до рана», или как там правильно? Правильно на тот момент было все! Мы с профессором прикончили почти две бутылки, правда, справедливости ради, на момент начала вечеринки уже початые.

Бэтман начал рассказывать неприличные анекдоты про студентов, а я включил снова радио «Джаз-бомб» и начал стелить профессору на диване в приемной.

И в тот момент, когда я, пошатываясь, подошел к выключателю, чтобы объявить время сновидений, Натан Яковлевич, натянувший на себя плед, неожиданно высунул из-под него подслеповатые темные глаза и нетрезвым голосом сказал:

– Да, кстати, мальчик мой… Я забыл сказать важную вещь… Ведь у Купола форма идеальной полусферы…

После этих слов профессор начал громко сопеть, немного похрапывая.

Так как я хотел спать, но и важную вещь знать тоже хотел, я кинул в него тапкой. Попал в пузо, отчего Натан Яковлевич громко хрюкнул и промямлил голосом умирающего бойца:

– Во-о-от… а у полусферы есть геометрический центр… Называется «точка фокуса»… Это, знаешь ли… важно это…

И тут раздался могучий храп, который не смог прервать даже меткий бросок второй тапки…

Я не стану мучить вас, сэр, описанием нашего пробуждения и прочими малоинтересными подробностями, так как они, эти подробности, скорее подрывают мой безупречный авторитет, нежели делают его более значимым.

Натан Яковлевич стонал, проклиная «этих отравителей, сделавших контрафактный алкогольный продукт». Я как смог – окружил его заботой, сделав ему кофе, налив графин воды и поставив у дивана жестяной таз.

А потом зазвонил телефон.

– Агентство «Белый квадрат», – простонал я в трубку.

– Департамент полиции Нью-Фауда, здравствуйте, мистер Моррисон, – послышался в трубке звонкий, но без эмоций, девичий голос, как ни странно, незнакомый мне, – я звоню по поручению старшего комиссара Зеленского! Мне велено передать вам, что через полтора часа вас будет ждать его информатор с новыми для вас инструкциями, это будет на углу Гардн-стрит и Девятой, возле Мюзик-холла. Человек будет одет в черный кожаный плащ, зеленую шляпу, а в руках его будет бутылка «купол-колы». Пароль: «Не подскажете, где тут вегетарианское кафе?» Отзыв: «Оно за углом, но лучше я вас провожу». Постарайтесь не опаздывать…

– Погодите… – снова простонал я, – а можно помедленнее…

– Эта информация находится под грифом «секретно», – казалось, она не слышала меня, – и ее разглашение повлечет соответствующее взыскание. Приятного вам дня!

И в трубке раздались короткие гудки…

Да Фауд Заступник! Я уронил трубку на рычаги. Что это за утренний бред?! Что это значит – «под грифом секретно» – по телефону? Это нелепый розыгрыш? А чего бы транспарант не натянуть у меня под окнами и привлечь мое внимание криками?