Дельфийский оракул (СИ)

На первый взгляд, зал пустовал, одиноко храня свою красоту в замкнутом круге колонн. Однако, это было не так. Справа от трона, у одной из гигантских статуй, стоял Аполлон. Он склонял голову к массивному выступу, любуясь своей сестрой, которая задумчиво глядела вверх. Афродита разглядывала облака, словно подсчитывая что-то.

— Знаешь… — произнёс бог и затих, выдерживая паузу.

— Что? — его сестра повернулась, обращая на него свой взор.

— Мужчины сходят от тебя с ума, и я, иногда, понимаю почему…

Она засмеялась.

— Ты, брат мой, это хотел сказать мне?

— Нет… — Аполлон снова выдержал паузу — я подумал, что мы очень похожи на этих двоих.

— Мы? — Афродита приподняла бровь, недоверчиво улыбнувшись — я и ты? похожи на этих двух волшебников?

— Если она выйдет замуж сегодня, то тот, кто предназначен ей, станет похож на меня…

На мгновение воцарилось молчание, в которое богиня пыталась понять тайный смысл сказанный братом фразы.

— Я поняла, что ты имеешь в виду…, но она жена нашего отца, ты не в силах тягаться с самим громовержцем.

— Эта земная дева похожа на Геру, и я потому так страстно желаю другого исхода…

— Богиню любви ты просишь помочь тебе в этом, брат мой?

Бог отрицательно качнул головой, встряхивая своими золотистыми кудрями.

— Нет, Афродита. Мы не в силах помогать им далее. Мойры непреклонны. В этот земной день случится то, что не в праве изменить уже никто из нас.

Она промолчала, лишь томно вздохнув, а мгновение спустя подошла к бассейну и села на выступ, который окружал зеркальную воду. Её длинные светлые локоны развивались от едва заметного ветра в такт дыханию.

— Зеркало Оракула… оно покажет нам всё.

Златокудрый красавец, помедлив, отправился туда же и опустился у ног сестры, склонив голову к её коленям.

— Ты выбрал её, только потому что она похожа на Геру? — после некоторого молчания спросила Афродита.

— Нет. Я выбрал их обоих, потому что она похожа на Геру.

— То есть?

— Я не мог указывать путь предназначенному ей мужчине. Не мог отправить на испытание его.

— Потому что он мужчина?

— Нет, — Аполлон улыбнулся — его сущность слишком двойственна, его душа колеблется… отправив его туда, я мог совершить одну из самых больших ошибок, которые мы совершаем в отношении людей, полагаясь лишь на светлые их чувства. Он мог принять другую сторону, испортив всё во всех существующих реальностях раз и навсегда.

— Тогда можно было пойти другим путём, — голос богини лился мягко и нежно, перекрывая божественный хор нимф — через вторую пару, наиболее связанную с этой.

— Нельзя было, милая сестра, идти таким путём. Эти двое, о которых ведёшь ты речи, давно раскрыли своё предназначение и сейчас лишь человеческие качества… предрассудки указывают им дорогу.

Золотой луч, ярче всех остальных, коснулся пола в тот момент, когда прозвучали его последние слова. Перед Афродитой и Аполлоном возникла другая богиня, словно родившись из солнечного луча. Позолоченные одежды обвивали стройный стан её, подчёркивая все изгибы тела. Каштановые длинные локоны ниспадали почти до земли, переливаясь янтарными бликами в солнечном свете. Взор высокомерный и строгий обратился в сторону детей Зевса. Аполлон резко встал, выпрямился и поклонился. Афродита не повернула головы — более прекрасная, чем прежде — она ненавидела Геру, и это было взаимно.

— Аполлон, — голос Геры звучал томно, и, будучи на несколько тонов ниже, чем у богини любви, он всё же не уступал и был божественно прекрасен.

— Здравствуй, прекрасная Гера. Зевс покинул нас рано утром, и не обещал вернуться до рассвета.

Он смотрел на неё и любовался. И не было богини прекрасней. Все чувства воспламеняла она в нём, и лишь просьба сестры его горячо любимой останавливала от действий, которые могли привести Олимп к войне.

— О нём как раз и речь. Зевс явится сюда сейчас, и он в страшном гневе.

Златокудрая богиня, услышав это, снизошла до косого взгляда на неё.

— В чём же провинился я, прекрасная Гера? — задал вопрос Аполлон.

— Ты, Аполлон, ничем не разгневал громовержца, но вы оба… Как вы посмели идти против воли его? Как вы посмели явиться людям?..

Новый луч яркого света стукнулся об пол и превратился в Зевса. Он выглядел как умудрённый годами старец, уставший и печальный. Голубые глаза сверкали из-под густых посеребрённых бровей. Тысячи мелких молний окружали его, создавая вокруг сияние, подобное нимбу. Богиня любви встала и слегка склонила голову в знак приветствия.

— Уйди, Гера! — рявкнул бог, совсем несвойственным для своего образа голосом.

Аполлон встретился взглядом с ней, перед тем как она покинула их.

— Я слышал, — продолжал Зевс — что вы снова принялись помогать смертным. В прошлый раз нам чуть это не стоило жизни! И кому? Кому, отец мой Кронос, вы помогли? Волшебникам. ВОЛШЕБНИКАМ!..

Брат и сестра склонили головы, не в состоянии ответить.

-… Не для того ли мы наделили их силой, которой не каждый смертный обладает? Не для того ли дали им эти знания? Вы помогли им! Помогли им в любви!

Афродита откинула локон, упавший на глаза, и взглянула на отца.