Делион. По следам древней печати

Жрец хотел было что-то ответить, но не успел, потому как, к тому моменту герцог, преклонивший свои колени у алтаря Фонарщика медленно поднялся и повернулся к людям, что потревожили его беседу с богом. Флавиан предполагал, что герцоги и другая высшая аристократия Риверланда чтят местных богов и их покровительницу — Девы Битвы. Оказалось, все намного сложнее и запутаннее, что бывало практически всегда. Делить мир — на черное и белое такая же глупость, как считать его серым. Некоторая часть речноземцем с таким же рвением молилась и имперским богам, как своим, совершенно не чураясь этого. Но все же, большинство жителей речных земель почитали веру своих отцов, дедов и пращуров, принося жертвы речным нимфидам, которые в ответ наполняли их реки косяками рыб, а паводки, благоприятно облагораживали и удобряли посевную почву.

— Четырнадцать оборотов назад, здесь, под плитами этого храма я похоронил свою жену, не смотря на то, что все мои родственники и пращуры спят вечным сном в погребальных склепах под городом, — голос герцога резко контрастировал с его мощным телосложением, он был тихим и мягким, эти черты редко проявлялись у герцогов, графов и командующих воинскими гарнизонами. — Да хранят вас боги. Чем обязан вашему появлению?

Алтарь возвышался над остальной частью храма и почти доходил до пояса статуи Фонарщика. Герцог начал спуск с амвона, вышагивая по каменным ступеням, покрытые зеленым бархатным материалом. Ордерик был широкоплечим статным мужчиной, с широкой грудью и светлым бледным лицом, он старался держаться своей аристократичной осанки, но несмотря на весь свой великолепный вид, в нем чувствовалась усталость, словно тяготы этого мира опустились на его плечи.

— Достопочтенный герцог, великая нужда привела меня к вашему дому, — ответил Галарий, не сдвинувшись с места.

Флавиан не знал, что обычно делают люди в случае проявление герцога. Он читал исторические труды, где фигурировали церемониальные обычаи, но совсем позабыл о том, перед кем стоит преклонять колени, герцогом, королем, императором, лордом-протектором? Да наверно это и не суть важно, потому как пастух остался стоять в своем грязном влажном тряпье позади статного стража, который взял на себя бремя этой беседы. Еще бы, герцог вряд ли бы заговорил с простолюдином, к тому же, без Галария Флавиана не пропустили бы сюда.

Жрец отошел от новоприбывших незнакомцев, дав простор для разговора герцогу.

— Я слышал о несчастьях, павших на ваш замок, — на памяти Флавиана это было первый раз, когда в словах Галария появились зачатки учтивости и тактичности, но дальнейшее и вовсе удивило пастуха. — Да сохранят боги вашу дочь в целости и здравии.

— Клянусь Двенадцатью, страж, я уже потерял всякую надежду, как одинокий медведь, загнанный в пещеру охотниками, — кислая мина на лице Ордерика подтверждала его слова.

Он медленно спускался с алтаря, где до этого преклонял колени.

— На моей памяти, вы первый за долгое время страж, который посещает Рэвенфилд, — продолжал говорить герцог. — Что же привело вас сюда?

Флавиана заинтересовала эта реакция герцога, который даже не упомянул Винария. Возможно он просто хотел подчеркнуть, что Винарий давно является человеком герцога, а не ордена.

"Я не знаю, за что выгнали Винария из стражей, но может Ордерик думает, что мы желаем ему навредить?"

За это время правитель Рэвенфилда спустился с алтаря и встал на расстоянии нескольких шагов от новоприбывших незнакомцев. Стоит отметить, что держался он учтиво и обходительно, не вызывая никаких плохих чувств, в отличие от его магистра.

— Буду краток, — начал говорит Галарий. — На кону стоит много жизней. Ваше герцогство, провинция, Империя, а может быть и весь Делион.

Эта высокопарная речь ничуть не удивила герцога, тот даже глазом не моргнул.

— Герцог, мне нужно знать, где сейчас Винарий, — продолжил страж. — У него есть то, за чем охотится страшное и древнее зло.

Жрец до сего момента никак не вмешивался в разговор, однако он сделал несколько шагов вперед, и поравнявшись с герцогом высказал свою мысль.

— Винарий нам никогда не рассказывал, за что его выгнали из ордена, — начал говорить священнослужитель. — Но я знаю точно, что достопочтенный отец нашего герцога взял стража под свою защиту.

Флавиан насторожился, потому как понял, что Галарий напрягся. К счастью для юноши, он мало понимал, о чем они ведут беседу. Это его не касалось. Точнее касалось, но в малой степени. Ему хотелось просто найти своего друга и отправиться домой на север.

— К нам в замок приходило два стража и требовали выдать Винария, — продолжил говорить жрец. — Я тогда еще был обычным послушником и не обладал жреческим саном. Один страж нам угрожал и насылал проклятия на нашу голову, другой пытался шантажировать нас и даже пытался напасть на твоего бывшего соратника, страж.

— Я не имею к этому никакого отношения, — парировал Галарий. — Мне не ведомо за что выгнали Винария и мне не интересны его мысли на этот счет. Вы не понимаете серьезность всей ситуации.