Делирий

— А это значит, — не обратил Малахов внимания на его фразу, — тебе надо вовремя опереться на силу нашего эгрегора. Иначе потерпишь поражение и дела не сделаешь. Запомни одну деталь: перед тем как ударить, рептилоиды скачком изменяют температуру тела, и зрачки у них при этом расходятся крестиком. Кочевник — рептилия в облике человека. Значит.

— Понял.

Олег Харитонович и его суровый спутник снова переглянулись. Затем Малахов хлопнул себя ладонями по бёдрам, встал.

— Что ж, будем надеяться, что ты управишься. В Питер тебя повезёт Кудеяр.

— Кто?

— Мужичонка, что вёз тебя в Президент-отель. Бывший автогонщик, между прочим. Аль не понравился?

Роман припомнил сумрачную внешность водителя «БМВ».

— Неразговорчивый, но вроде бы ничего.

— Ничего! — фыркнул Олег Харитонович. — Побольше бы нам таких «ничеговых».

В этот момент открылась дверь в спальню, и в проёме, как привидение, возник Ылтыын, одетый в свой каждодневный модный костюм.

— Здрасьте вам.

Оба гостя повернулись к нему.

— Выглядишь как с креста снятый, — сказал Олег Харитонович с виновато-одобрительными интонациями. — Чего встал? Лекарь говорит, тебе лежать надобно.

— В Питер его отвезу я, — кивнул эскимос на Романа. — Не нужно никого тревожить.

— Береги силы, они тебе в скором времени понадобятся.

— Для чего? Я почти в норме, а к завтрашнему утру вообще буду как огурчик. Рома не возражает, чтобы его напарником был я.

Все посмотрели на Романа.

— Не возражаю, — с удовольствием сказал он.

Тамерлан молча двинулся к двери, исчез, не сказав ни слова.

— Суровый мужик, — глядя на Малахова, сказал Ылтыын бесстрастно.

Олег Харитонович покачал головой.

— Прощайте пока. — И тоже направился к выходу.

Стукнула дверь. Приятели остались одни.

— Разве ты его не знаешь? — кивнул на дверь Роман.

— Тамерлана? Только слышал от других, лично не встречался ни разу. Но если сам

Тамерлан явился к нам, значит, наше руководство что-то беспокоит.

— Реакция нашего злейшего друга Арчибальда.

— Да, верить этому лживому псу нельзя. Пойду-ка полежу. — Ылтыын развернулся в спальню.

— Тебе плохо? — встревожился Роман. — Зачем вставал?

— Всё в порядке, но если есть возможность поспать, я ею пользуюсь. За всю свою разведжизнь я недоспал лет пять.

Ылтыын разделся, лёг.

Роман просканировал его, особых нарушений в работе энергетических центров не обнаружил, подправил верхний лёгочный «меридиан». Делать ничего не хотелось, хотелось к Юне, однако он заставил себя подсесть к компьютеру и вывел на экран информацию о Кочевнике.

Выехали из Москвы в семь утра, когда улицы столицы ещё не были забиты транспортом под завязку. В половине девятого «Маруся» пересекла границу Московской области.

Роман приготовился к созерцанию мелькавших по сторонам Ленинградского шоссе пейзажей, как вдруг почувствовал смутное беспокойство, не связанное с лихой манерой езды Ылтыына. Прислушался к себе.

Сигнал тревоги подавал тот отдел интуиции, который заведовал сердечными делами. Что-то произошло в Пскове, и связано это было с Юной.

Он взялся за айком.

Юна не ответила ни с первого раза, ни со второго, ни с третьего. Молчал и домашний телефон.

— Что случилось? — покосился на пассажира водитель.

— Не отвечает, — сквозь зубы процедил Роман. — Притормози-ка.

Ылтыын послушно остановил машину на обочине дороги.

Роман закрыл глаза, сосредоточился на образе Юны.

Загоревшаяся в воображении звезда лучиком метнулась вдаль, нашла Псков, квартиру Волкова, облетела её кругом и вернулась обратно.

— Её нет дома!

— На работе, — предположил Ылтыын.

— Мы договорились, что она уволится.

— Поищи там на всякий случай.

Роман послушался, представил карту города, нашёл на ней офис рекрутерского агентства «На хуторе».

К своему удивлению, он почувствовал знакомый ментальный отклик: гипоталамус уловил «родной» свет ауры. Юна почему-то и впрямь находилась в этот ранний час (на работу она обычно ходила к десяти) в офисе агентства. Либо в здании, где располагался офис.

Он напрягся, отыскивая мыслесферу любимой.

Сначала пришёл отклик удивления. Юна почуяла его мысленную «руку», но не поверила себе.

Потом он услышал мысленное «ой! ». Покачал частотный диапазон восприятия неслуха — как называли экстрасенсы-традиционалисты способ читать мысли на расстоянии и телепатически общаться.

«Рома?! — послышался полный изумления и недоверия мыслеголос Юны. — Где ты?! »

«Лучше скажи, где ты! »

«Я в кабинете Виктора Шалвовича. От него приехал какой-то Мусагит с мускулистыми парнями, сказал, что он меня ждёт. Но как ты это делаешь?!»

«Когда приехал?»

«Рано утром, я ещё спала. Ещё они спрашивали, где ты. Неужели мы с тобой. как телепаты?! »

«Не отвлекайся. Они знают, кто я?»

«Нет, спросили, где мой хахаль». — В мысле-голосе Юны просветилось смущение.

«Они тебе. ничего?»

«Грубили, конечно, хватали за руки. Пообещали сделать больно, если я ничего не скажу».

«Жди, я скоро приеду! »

«Не верю, хотя и слышу! Ты в Москве?»

«Нет, уже еду в Псков, буду через час-полтора. Постарайся продержаться это время. Будут допрашивать — сыграй наивную трусливую девчонку».

«Легко».

«Держись, а когда начнётся допрос — кто бы ни пришёл, вызови меня, я услышу».