Дэлл -2. Меган

– Где вход? Да, я пишу координаты… Шифр? Ясно…

Выразительный взгляд в сторону Тами.

Белинда висела на телефоне уже пятьдесят две минуты. Количество информации, которую она внесла в чужую, найденную в шкафу тетрадь превысило три страницы. Названия чужих земель и предметов, пояснения, как именно передать информаторам нужную вещь и не поплатиться перед Дрейком за нелегальный «ввоз» запрещенного.

Вопросы, вопросы, вопросы…

Я лишь качала головой – Тами однозначно привела в мой дом верного союзника. Интересно, сколько бы мы выложили за все эти детали, не будь Информаторы заинтересованы в деле? Да, нисколько – они же предупредили, что данные запретные. А не будь запретными, выложили бы столько, что всю жизнь отрабатывать. Втроем. Я до сих пор не могла понять, повезло нам или нет. Идти, впрочем, все равно лучше, чем сидеть здесь.

– Ты будешь оставлять Рэю записку? – спросила я Тамарис тихо.

– Буду. Попрошу, чтобы он не собрал отряд и не кинулся за нами вслед.

– Послушает?

– Думаю, да.

Я не стала напоминать, что весть о моей «измене» вскоре может достигнуть ушей остальных, и тогда окажется, что Тами помогает «предательнице». Зачем я опять думаю о том, что подумают другие?

Когда Белинда, наконец, закончила телефонный разговор, она какое-то время раздумывала, перечитывала записи. Затем серьезно спросила:

– Нам потребуется золото или драгоценные камни – межмировая валюта. То, на что мы первое время сможем покупать продукты и предметы первой необходимости. Где будем брать, есть идеи?

Я струхнула, не способная представить, где все это добыть. Или на что купить. Но легко улыбнулась Тами:

– У меня этого добра вагон – монеты, самоцветы, побрякушки. Все из каких-то древних сундуков.

– Не жалко?

Белинда прямо и без обиняков спросила то, что я не решилась.

– Нет, – сверкнула широкая и довольная улыбка. – Наконец-то они пригодятся.

Глава 4

(Jennifer Thomas – Girl in the Mirror)

Бетонный бункер, к которому мы добирались с шести утра – сначала поездом, затем попуткой, – стоял посреди снежного хвойного леса. Странно чужой, почти инопланетный, так и не вписавшийся в царство природы. Вокруг высились укрытые зимой сосны; Тамарис, изредка грея окоченевшие пальцы дыханием, что-то зарисовывала в тетрадь. С единственным экраном, расположенным на двери бункера, она возилась уже полчаса. Мы с Белиндой сидели на бревне.

– Они дали нам код для открывания двери, – доносилось бубнение Тами, – но не сказали, что расшифровывать придется символы Комиссии.

«Я, конечно, особенная, но до такой ли степени?» – слышался конец ее молчаливого предложения.

Дважды она пережидала, отогревала руки, сунув их в перчатки, а после в карман. Поясняла:

– Если бы это были просто рисунки – не проблема. Я умею смещать фокус. Но тут при нажатии каждой кнопки – голограмма. Я уже башку сломала, как именно на них смотреть, чтобы расколоть.

А в темных глазах тревогах и застывший вопрос: «А что, если не смогу?»

– Если не сможешь, – отвечала Белинда, – никто тебя не осудит.

Тамарис мрачно вздыхала, наполнялась новым упорством и снова шла к двери. Между бревном и бункером от ее сапог проложилась по глубокому снегу вытоптанная дорожка.

Мы ждали. Только теперь я поняла, что ожидание – неотъемлемая часть путешествия. Как и поддержка друг друга, когда случаются препятствия. Мы натолкнулись на первое из них.

На мне зимние сапоги, куртка, водолазка, джинсы с подкладом – все то, в чем я когда-то вышла из дома. Лин говорила – одежду нужно взять такую, чтобы не жалко выбросить по прибытию, если климат другой. Теплую, но не новую. У меня все равно не было выбора. Вчера мы собирали припасы; на ночь глядя ехать не решились.

– Как называется мир, в который мы идем?

– Урмаэ.

Белинда сидела на бревне спокойная, как созерцающее мир изваяние. Как человек, у которого в километре отсюда теплая сторожка, жаркий огонь, каша на плите. Который не потерял ощущение расстеленной специально для него любимой мягкой постели и уюта. И это при том, что выглядела она собранной, вечно готовой к прыжку. Совсем как наши парни.

«Наверное, с ней случалось гораздо больше и сложнее, чем этот лес и бункер. Чем поход в какой-то Урмаэ…»

– Получается, что Урмоны – это коренной народ?

– Да, самый старый на материке. Но их земли были отобраны – остался самый дальний, сложный для выживания клочок.

«Отсюда, наверное, и жестокость».

Она до сих пор носила короткую стрижку и никогда не пользовалась макияжем. Я сомневалась, что в ее доме можно найти даже обычный крем для рук. Но Бойд любил ее не за макияж, а за нее саму – кареглазую внимательную женщину, такую спокойную и молчаливую.

Тами возилась с символами – голограммы горели в воздухе, как огненные заклинания. Она подолгу всматривалась то в один, то в другой, силилась найти некие закономерности или же просто искала первый, «который полегче».

«А что, если мы не сможем открыть бункер?»

Может, не все дороги заканчиваются дальними странствиями? Некоторые из них тупиками, например…