Дело Белки

Последние слова были адресованы Хану. Взглянув на узбека, я понял, чем они вызваны. Егерь потихоньку пытался высвободить обмотанную вокруг пояса пращу. К счастью, моему напарнику хватило здравого смысла, чтобы оставить в покое свое примитивное оружие. Однако правый кулак узбека все еще оставался сжатым.

— А что это мы тут прячем? — все так же спокойно поинтересовался Кубера. Однако его нейтральный тон не мог нас обмануть. В голосе индуса то и дело проскакивали те же недобрые интонации, что и у очковой прислужницы.

— Вы про что? — попытался я отвлечь его внимание от напарника. Однако провести небожителя оказалось мне не по силам.

— Сам дашь или вместе с рукой забрать? — ласково спросил он у Хана. Узбек нехотя разжал ладонь, в которой оказался один из найденных нами орехов.

— И вот это вы собирались в меня бросать?! — ехидно усмехнулось божество. — Ох, смертные, смертные… Просто диву даюсь, кому пришло в голову назвать ваш человеческий вид разумным. Ну ладно! Давайте меняться.

Кубера сделал легкий пасс рукой, отчего орех немедленно покинул ладонь моего напарника и плавно направился в сторону божества. К нам же не спеша полетела эскадрилья пестрых подушек, на которой разместился огромный золотой поднос, уставленный всевозможными яствами. Чего на нем только не было! Источающее тонкий аромат карри жаркое. Горы свежих лепешек. Плошки с чатни. Вазы с очищенными нежно-желтыми плодами манго и ломтиками сахарной дыни. Слюна мигом заполнила мой рот и разве что не потекла из носа. Однако как бы ни был прекрасен вид и аромат предлагаемой нам трапезы, его легко перебивал отчетливый запах бесплатного сыра. Судя по всему, Хан также не собирался притрагиваться к свалившемуся на нас изобилию. Напротив, все его внимание было сосредоточено на сияющем коричневом лице божества, которое с явным удовлетворением изучало отобранный у егеря орех. Впрочем, долго любоваться им Кубера не собирался. Всего лишь легкого нажатия его пухлых пальцев оказалось достаточно, чтобы скорлупа крепчайшего плода с треском разлетелась в разные стороны, и мы с изумлением увидели, как в руке бога засиял прятавшийся внутри ореха огромный зеленый кристалл.

— Ядра — чистый изумруд, — невольно прошептал я, наконец-то поняв, чью именно кладовую мы с узбеком обнаружили в волшебном лесу.

Увы, этот шепот, а может, и просто сама моя мысль, снова привлекли к нам внимание Куберы.

— Ну что же вы медлите, друзья? — не замедлил поинтересоваться он. — Я ведь ради этой роскоши чуть ли не половину земного шара облетел.

От его слов запах ожидающих нас кушаний как будто сделался в несколько раз сильнее и соблазнительнее. Только невероятным усилием воли мне удавалось не смотреть в сторону во всех смыслах божественного подноса.

— Ну нет! — заявил Кубера. — Так не пойдет.

Глаз божка вспыхнул, и свет, разлившийся из него, заполнил все мое сознание. В одно мгновение в моей голове не осталось ничего, кроме желания немедленно отведать что-нибудь из сгрудившихся передо мною блюд. Забыв обо всем, я потянулся к стопке горячих ароматных лепешек, разорвал одну из них пополам и уже собирался макнуть в густую зеленоватую кашицу чатни. Но тут, к моему несказанному раздражению, на край миски приземлилась вознамерившаяся опередить меня оса. Не задумываясь о последствиях, я голой рукой попытался согнать наглое насекомое. Но, видимо, притягательная магия Кубериных кушаний действовала не только на меня. Потому что, вместо того чтобы отлететь в сторону или, наоборот, ужалить мою руку, оса решительно кинулась прямо в экзотический соус, решив пусть и ценой своей жизни, но все-таки присоединиться к нашей с Ханом божественной трапезе. То, что за этим последовало, мгновенно лишило меня аппетита. Едва прикоснувшись к кушанью, оса начала менять форму. Ее лапки судорожно задергались и стали вытягиваться в тончайшие белесые, напоминающие растительные корешки, отростки. Туловище, наоборот, позеленело и увеличилось в размерах. То же произошло и с крыльями. Не прошло и минуты, как вместо осы из плошки с чатни, как из цветочного горшка, торчало некое незнакомое мне экзотическое растение. Шок от произошедшего на моих глазах превращения был настолько силен, что я тут же пришел в себя. Вместо золотого свечения и невероятно соблазнительных блюд я снова видел лес, своего напарника и поднос с опасным, мгновенно потерявшим притягательность угощением. К счастью, это произошло как раз вовремя, я успел ударить по руке узбека, который уже поднес ко рту горсть риса. Егерь едва не бросился на меня, но, похоже, и ему удалось стряхнуть с себя божественное наваждение. Что было весьма кстати. Все-таки при всех своих недостатках Хан в качестве напарника устраивал меня больше, чем какой-нибудь саксаул или кактус.

— Сожалею, ваша божественность! — Я повернул голову к раздосадованному Кубере. — Но ваша трапеза какая-то слишком уж вегетарианская.

— Не хотите, значит, по-хорошему? — не столько спросил, сколько констатировал божок. — Как хотите!