Дело без трупа

Ещё одна возможность того, что жертвой является Смайт, поначалу выглядела перспективней. Она заключалась в том, что девушка, замеченная Мидоусом на заднем сидении мотоцикла в 5.50, была вообще не Смайт, а другой девушкой, носившей её белый плащ и исполняющей её роль. Это означало бы, что Роджерс уже убил Смайт где-то между Чопли и Брэксхэмом или поблизости от этого маршрута и сознательно разработал алиби, пытаясь доказать, что она была жива в 5.50. Но эта идея сплошь дырявая. Во первых, я убеждён, что его единственной другой подружкой была Молли Катлер, а в 5.50 она сидела за чаем вместе с матерью. И вновь, что он мог сделать с трупом? У него было только сорок пять минут, чтобы покрыть десять миль от Чопли, совершить убийство, спрятать тело и встретить сообщницу. Вновь невозможно, тем более, что следует учесть и эту прогулку через пустошь, и, конечно же, в этом месте не было никакого тела. Кроме того, это означало бы, что всё было тщательно рассчитано и запланировано — раз у него должен был быть кто-то, готовый надеть плащ для маскировки и сидеть на заднем сиденье мотоцикла в определённое время в определённом месте, обеспечивая алиби. Поэтому в целом я не вижу, как жертвой могла быть Смайт.

Но когда мы переходим к другим, возражений не меньше. Возьмите Ферфакса. Его в последний раз видели  с Роджерсом в 2.20 перед уходом из «Митры». В четыре часа Роджерс прибывает в «Розовый коттедж» в довольно весёлом расположении духа и готов обсуждать со Смайт возврат его писем. А теперь, мог ли человек, который позже почувствовал себя настолько виновным в преступлении, что признался в нём и совершил самоубийство, провести час со Смайт, казаться совершенно нормальным миссис Уокер, приветствовать Мидоуса, и позже выпивать с Сойером, — и всё это только что совершив убийство? Это смешно. Если он убил Ферфакса, это должно было произойти вечером, после того, как он закончил все дела со Смайт, но даже не подозревал, что ещё до вечера станет убийцей. И если он убил Ферфакса вечером, то где был Ферфакс с 2.20 и далее? Никто в городе не помнит, что его видел, хотя он был хорошо известным человеком. И он никогда больше не возвращался в отель.

И вновь, если убитый — Ферфакс, то где миссис Ферфакс? И почему она не заявила о пропаже мужа? Мы знаем, что непосредственно в убийстве она участия не принимала, даже если знала о нём, поскольку она провела день и вечер среды в городе с миссис Роджерс. Почему мы не получили от неё никаких известий?

Затем этот иностранец. Я понимаю, что это может казаться наилучшей возможностью, но даже в этом случае остаётся слишком много необъяснённого, чтобы считать её убедительной. Кто был этот иностранец, и каков его интерес к молодому Роджерсу? Действительно ли он был тем человеком, который следил за ним? Эти вопросы могут быть сняты после того, как придёт ответ из Буэнос-Айреса. Но даже в случае, если Роджерс убил этого иностранца, что за человека вы видели при переносе тела? Вы описали его как «выглядящего иностранцем». И миссис Уотт, которая отводила Молли Катлер тем вечером домой, пришла и сообщила нам, что снаружи ошивался «человек, похожий на иностранца», который говорил на очень плохом английском. Она сказала, что он спросил её, что именно произошло, и что она ему не ответила. Это означает, что в районе было два иностранца, а такое едва ли кажется возможным, раз мы не можем найти даже следов их остановки на ночлег в Брэксхэме.

Можно изобрести другую, более изощрённую гипотезу: предположим, что Роджерс и Ферфакс действительно имели серьёзный повод избавиться от этого «иностранца» и убили его вместе, и что Ферфакс исполнял роль иностранца для миссис Уотт и вас, — но какую цель он мог преследовать? Надеялся ли он, что мы вынуждены будем предположить, что убитый человек именно он? Это даже не обсуждается, поскольку он не мог знать, что молодой Роджерс ничего нам не расскажет прежде, чем примет яд.

Тогда, наконец, остаётся возможность, о которой я упоминал, что молодой Роджерс только думал, что убил кого-то, и что человек, которого он посчитал мёртвым, где-то скрытно выздоравливает после его нападения. Ну, полагаю, такое объяснение возможно. Но большинство моих возражений относительно других теорий справедливы и для этой, — конечно, кроме тех, которые касаются сокрытия трупа. И тот человек, кто бы он или она ни были, должен быть ранен довольно тяжело. У такого парня, как Роджерс, должно было быть серьёзное основание для самоубийства. Во всяком случае, когда он глотал яд, он был абсолютно уверен, что его жертва мертва. Как тогда можно тяжело раненного человека тайно вывести из Брэксхэма или прятать в Брэксхэме и лечить от ран без того, чтобы мы об этом узнали? Нет, это теория мне тоже не нравится. По крайней мере, не сейчас.