Дело без трупа

— Уф! — сказал я, буквально утонувший в таком изобилии слов.

— Вы должны понимать, — сразу же заметил Стьют, что это буквальный перевод с испанского — самого изысканного языка в мире. А главное в том, что его информация исключительно по делу и решает многие наши вопросы.

— Что об этом думает Биф? — спросил я.

Стьют улыбнулся.

— Сержант, по его же собственным словам, «озадачен». Он «никогда не верил, что такое возможно». Боюсь, что Бифу всё, что действительно является результатом последовательного применения метода, всегда кажется более или менее близким к чуду. Я покинул его, когда он в некоем экстазе восхищения пытался произнести имя Хулио Марено Мендеза.

— Ну, это не удивительно. И в самом деле — впечатляет. Итак, теперь вы знаете настоящее имя молодого Роджерса.

— Да. И мы знаем, как он дошёл до того, что вынужден был обратиться к старому Роджерсу в Бромли в тот далёкий день. И мы знаем, что в действительности было в его конверте «с лотерейными билетами». И мы можем довольно точно предположить, что за дела у него были с Ферфаксом.

— А иностранец?

Стьют задумался:

— Думаю, если мы только узнаем, кто такой мистер Ферфакс, жив он или мёртв, у нас появятся ещё какие-то предположения относительно иностранца.

— Да, — согласился я, — но несмотря на то, что говорит вам этот рапорт о молодом Роджерсе, он не говорит ничего полезного о личности человека, которого тот убил.

— Напрямую нет. Но не следует ожидать на наши вопросы прямых ответов. Я говорю вам, что расследование — это лишь сбор и сортировка соответствующих фактов. И мой «уважаемый коллега» из Буэнос-Айресе дал мне некоторые весьма ценные факты.

Я подумал, какое замечательное терпение и хладнокровие было у этого человека. У него появилось абсолютно свежее направление расследования. Контрабанда наркотиков, — этот совершенно новый и зловещий элемент, — вклинился в дело, которое казалось почти обычным происшествием в небольшом провинциальном городке, но инспектор не видел в этом ничего вдохновляющего. Его острый ум был просто занят новыми неожиданными фактами и он пытался вставить их в общую картину.

— Конечно, — сказал он наконец, — я всё время на связи с Ярдом. Они проверят, есть ли у нас какие-либо данные на Чарльза Райли, поскольку, как это не покажется странным сеньору Хулио Марено Мендезу, у нас также имеются архивы, даже если наши отпечатки пальцев не каталогизированы по системе Вучетича.

— Конечно, — согласился я.

— И у меня есть совершенно новая линия расследования относительно Ферфакса. Я попросил, чтобы они проследили его возможные связи с каким-нибудь известным распространителем наркотиков. Я совершенно не удивлюсь, если запросы в этом направлении принесут результаты.

— Да. Это выглядит многообещающим.

— Всё равно мы не должны позволить этой теории с наркотиками заслонить от нас возможность, что, в конце концов, была убита именно девушка, а это просто побочная линия в криминальной деятельности парня. Доже странно, чтó всплывает на поверхность, когда начинаешь ворошить чью-то жизнь.

ГЛАВА XVI

На следующий день я шёл по Хай-стрит, чтобы купить немного лезвий для бритвы, и уже поворачивал к своему отелю, когда увидел, что ко мне в одиночестве приближается Молли Катлер. Я не забыл о своих обязанностях летописца для сержанта Бифа. У меня были прекрасные примеры для подражания. В детективных романах джентльмены, играющие такую же роль, часто получают вознаграждение, оказываясь помолвленным с некоей леди, вовлечённой в расследование, — вовлечённой, но не слишком глубоко. Был, конечно, даже доктор Уотсон, который достиг легендарно счастливого брака, и был добросовестный и близорукий капитан Гастингс. Поэтому, приняв решение действовать ради Бифа всеми доступными средствами, я приподнял шляпу.

Молли Катлер остановилась и улыбнулась, сначала несколько удивлённо, но затем с узнаванием. «Ах, да — сказала она, — вы были в тот день с сержантом Бифом». Её голос звучал устало и невыразительно, но она выглядела не менее привлекательной, чем в тот, первый вечер, когда она ворвалась в помещение из стены дождя и бросилась на пол около тела её возлюбленного.

— Они что-нибудь обнаружили? — спросила она.

— Да. Довольно много интересного... Вы не хотели бы зайти на кофе? — И я указал на кондитерскую с кафе.

Это питьё кофе по утрам в одиннадцать часов стало хорошей английской провинциальной традицией. Странно, что, тогда как на континенте мужчины проводят своё время в кафе, а женщины остаются дома, в Англии именно женщины заполняют такие места, пока мужчины работают. Когда я провёл Молли Катлер к сравнительно уединённому столику, мы прошли мимо нескольких групп местных леди, деловито потягивающих горячий кофе со сливками, впрочем, довольно низкого качества, который обычно и подаётся в таких местах, или с жаром что-то говорящих между глоткáми.