Дело без трупа

— Да, — сказал Стьют. — Хочу спросить вас о человеке по имени Фримен.

— Фримен? Вы имеете в виду моего викария? Как неприятно! Он в чём-то виновен? Я всегда отказывался выслушивать сплетни о…

— Нет, нет, — нетерпеливо перебил его Стьют.

Мне вспомнились размышления Бифа этим утром. Никогда не знаешь, что откопаешь про любого человека, сказал он. Но я промолчал.

— Нет, сэр, — продолжал Стьют, — речь не о вашем викарии. О мужчине по имени Фримен и его жене, которые жили здесь приблизительно два года и три месяца назад. Как я понимаю, он занимал Старый коттедж в вашем приходе.

Пастор нервно улыбнулся.

— О, вы имеете в виду мистера Хьюго Фримена. Да-да. Очаровательные люди. Но, конечно… — внезапно он сделался серьёзным.

— У нас имеются предположения, — объяснил Стьют, — что этот Фримен убит.

— Убит, правда? Боже, Боже. Да нет, не может быть. Как ужасно. Такие восхитительные люди. Послушайте, мы не можем продолжать разговор здесь. Пойдёмте в кабинет. Мы как раз собирались пить чай. Моей жене будет очень интересно. То есть, она расстроится. Идёмте. Дайте мне ваши пальто. Бедный Фримен. Ну, хорошо. Да-да. В расцвете жизни! Сюда, пожалуйста.

Он провёл нас через холл, выложенный плиткой, и открыл дверь. Я был рад возможности выпить чашку чая и с удовольствием вошёл в кабинет.

Если гостиная была холодной, то кабинет составлял разительный контраст. Я могу лишь охарактеризовать его как душный. Это была небольшая комната, загромождённая мебелью, и в камине пылал яркий огонь. Я разглядел не менее трёх кошек и имел все основания предполагать, что их больше. На кресле у огня сидела жена пастора: она положила на тарелку намазанную маслом лепёшку, и лишь потом поприветствовала нас. Это была крупная неряшливая женщина с неопрятными волосами и мужским голосом.

— Моя дорогая, — начал пастор, — это из Скотланд-Ярда. Инспектор Стьют. Мистер Таунсенд. Это насчёт несчастного Фримена.

Жена пастора резко выпрямилась, слишком потрясённая, чтобы обратить внимание на столь неофициальное представление.

— Ты же знаешь, я всегда говорила, — сказала она громко, — что недопустимо предоставлять ему такую большую свободу…

— Нет, нет, моя дорогая. Не Фримен, а Хьюго Фримен. Из Старого коттеджа, помнишь беднягу. Кажется, он убит.

— О, — сказала его жена с явным облегчением, — я думала, что ты имеешь в виду Фримена. Инспектор, пожалуйста садитесь. Я позвоню, чтобы принесли свежего чаю. Убит, вы говорите? (Иди-иди прочь, Тиббис. Сейчас тебе дадут молока.) Как ужасно. Они были такими хорошими людьми.

Стьют, с благодарностью поглощая хлеб с маслом, казалось, был рад пустить разговор на самотёк.

Пастор продолжал.

— Да, очаровательные люди. Только что удалились от дел, как я понял. Многолетний бизнес в Ливерпуле. Бухгалтерское дело, полагаю. Очень выматывает. Я, например, не в ладах с числами. Они надеялись осесть здесь. Жаль теперь, что они этого не сделали. Такой тихий приход. Но многое нужно сделать, — добавил он поспешно, — бездна работы.

— Мой муж слишком много работает. Я всегда говорю ему, что он слишком добросовестный. Он просто сгорит. Да, о мистере Фримене. Интересно, кто мог его убить. Ах, вот и ваш чай. Два куска сахару? А вам, мистер Таунсенд? Таким образом, вы расследуете это дело, инспектор?

— Ну, всё не так просто. Мы не уверены, что Фримен убит. Но он исчез.

— Так, так. Бедняга, — сказал пастор. — Такой хороший человек. И столь щедрый. Только попроси. Готов был всё сделать для церкви. Как он был убит? О, вы, конечно, не знаете. Попробуйте этот кекс, сделайте одолжение.

— Я подумал, — удалось вставить Стьюту, — не сможете ли вы нам помочь.

— С радостью, — механически пробормотал пастор, — всё, что могу.

— Вы не знаете, откуда он приехал сюда?

— Где это, дорогая? Ливерпуль, не так ли? Или Бирмингем?

— Скорее, Манчестер, — заметила его жена.

— Так или иначе, одно из этих мест, — подвёл итог пастор.

— И какая, вы говорили, у него была профессия?

— Он только что удалился от дел, когда приехал. Бухгалтерия. Агент по недвижимости. Что-то вроде. Я забываю детали. Но у него были значительные средства.

— Несомненно. И пока он был здесь..?

— Образцовый, великолепный прихожанин. Регулярно ходил церковь. Всегда готов помочь. Очаровательный человек.

— А после того, как уехал?

— Больше мы о них никаких известий не имели. Очень грустно. Но люди таковы. Моей жене поначалу это причиняло боль.

— Ну, это было довольно оскорбительно, — сказала жена пастора.

— Разве вы им не писали?

— Они забыли оставить адрес. И в почтовом отделении не оставляли. Пришлось возвратить несколько писем, как я понимаю. В основном реклама, сказал Браун. Наш начальник почтового отделения, Браун. Длинноголовый человек.

— Таким образом, вы понятия не имели, куда уехали Фримены?

— Они тогда ещё не решили. Они собирались сдать мебель на хранение. И отдохнуть. Бедняжки, они никогда не были за границей!

— Вы подразумеваете, что отсюда они поехали за границу?

— Да. Во Францию.

— Откуда вы знаете, что во Францию?

— Они мне так сказали. Кроме того, я подписал им заявление на паспорт.