Дело чести или «Звезда Бенгалии»

— Что, не верите? — смеясь, спросила Дарья, — С нашей барышней многие господа становятся как шелковые. Даже капитан Дормидонтов в её присутствии говорит чуть тише, по крайней мере, уши от его голоса не закладывает, и всё время улыбается. А наш дворецкий, если от неё поступит какое приказание, так всех и погоняет. Поспешите, говорит, поспешите, от Марии Владимировны приказ. А как выполним, радостный бежит к ней отчитываться.

— Значит и Яков Иванович туда же, — произнёс я, — а офицер гусарского вида, который тоже сегодня с нами по дому бегал, он числится в поклонниках у Марии Владимировны?

— Нет, — подумав, ответила Дарья, — я его только несколько раз на больших приёмах видела, таких как сегодня.

Служанки домыли посуду и расставили её по полкам.

— Молодцы, — пробасил повар, — а теперь садитесь ужинать, — он подошёл к буфету и вынул оттуда несколько тарелок и графин, — господин?.. — обратился он ко мне.

— Важин.

— Господин Важин, вы не присоединитесь к нам?

Не успел я ответить, как дверь с улицы распахнулась, и вошёл капитан Дормидонтов и следом за ним Ипполит. Капитан с шумом протопал через кухню и вышел в противоположную дверь, однако через секунду он вернулся и приблизился ко мне.

— Важин! Я не сразу понял, что это вы. Что вы здесь делаете?

— Вот, думаю…

— Пойдемте со мной, — капитан схватил меня за руку, и я, вместе с Ипполитом, последовал за ним.

— Разрази меня гром!!! — прогремел Дормидонтов, шагая через залу. — Мой знакомый, о котором я говорил, уехал из города. Узнать про этого ювелира я ничего не смог. Мы обегали все ювелирные мастерские, какие я только знаю. Везде отказываются делать такую работу. Спрашиваю про этого Дюмонтье — никто такого не знает.

Капитан распахнул дверь и направился к кабинету князя. В коридоре, на нашем условленном месте стоял Кромов. Дормидонтов сделал в его сторону несколько шагов:

— А вы пришли. Хорошо. Смогли что-нибудь узнать? Как вас?..

— Пётр Михайлович. Кое-что разузнали.

— А у меня полный провал. Князь у себя?

— Да. Там же дворецкий и Гриневский с Уваровым.

— Пойдёмте и мы. Доложим о своих результатах.

Мы вошли в кабинет.

— Как успехи? — наклонившись ко мне, тихо спросил меня Кромов.

— В поклонниках у Марии Вышатовой, — так же тихо ответил я, — ходят чуть ли не все наши подозреваемые. Гриневский ей серенады поёт, за что она, кстати говоря, велела окатить его ушатом воды из окна. Уваров с ней песенки за фортепиано разучивает. Дормидонтов при ней голос не повышает. Брюсов заставляет прислугу выполнять её приказания со скоростью ветра. Ипполит не по самой княжне, так по её горничной Веронике вздыхает. Только Олсуфьев в этом списке не числиться.

— Значит, никого выделить из них нельзя.

— Нет.

В это время Дормидонтов закончил свой рассказ, и князь обратился к Кромову.

— Пётр Михайлович. Кроме вас, никто пока не добился каких-либо результатов. Расскажите нам ещё раз о том, что вам удалось узнать.

Кромов обвёл взглядом присутствующих. Я понимал, что он соображает, что и как сказать, ведь если мы не ошибались в наших предположениях, то один из сидящих перед ним и есть преступник.

— Ваше превосходительство, — произнёс Кромов, — мне поручили расследовать это дело и я сделаю всё, что в моих силах, но посвящать вас или кого-либо ещё в детали я не буду.

— Ого!!! — громче других в возмущённом хоре голосов прозвучал голос Дормидонтова. — Так что ж вы прикажете нам делать? Сидеть и ждать, пока вы соизволите нам что-либо рассказать?

— Да уж, господин хороший, — поддержал его Гриневский, — думается, вы не имеете права утаивать от его превосходительства важные сведения.

— Я полностью согласен с господином Гриневским, — заявил Уваров.

— Господа, — Кромов поднял руку, призывая офицеров успокоится, — вы не совсем меня поняли. Я не собираюсь посвящать вас в детали, но готов поделиться результатами. На данный момент могу вам сказать, что господин поручик полностью осознал содеянное и более открыт к разговору с нами.

— Вот как! — воскликнул Дормидонтов. — Значит, вы его смогли додавить! Я сразу предлагал взяться за этого типа по-настоящему. А что значит более открыт к разговору? Пусть раскалывается и выкладывает нам всё что знает. У нас уже нет времени с ним либеральничать.

— Подождите. Я провёл с ним определённую работу, Бехтерев сейчас морально на нашей стороне. Тут вопрос психологии. С ним надо вести себя по-прежнему, и тогда он будет нам помогать.

— Вот! — капитан сжал свой огромный кулак. — Вот какая ему будет психология!

— Так что мы будем делать? — спросил князь.

— Ваше превосходительство. Нам нужно начать поиски сообщника.

— Какого сообщника?

— Мне удалось выведать, что у поручика в это деле был сообщник. Я не буду сейчас рассказывать все подробности, но, возможно, у него и находится алмаз. Бехтерев готов указать нам тот кабак, где они встречались, а так же он единственный, кто сможет его узнать. Ведь никто из нас этого господина никогда не видел, — Кромов замолчал и обвёл глазами присутствующих.

— Так что дальше? — спросил Уваров, — Никто из нас этого господина никогда не видел. Что вы дальше хотели сказать?