Дело Дантона. Сценическая хроника.

ПАНИС (встает, весь красный; глаза бегают). Прошу прощения у собрания… это у меня нервное… (Кусает губы.) В особо… (давится) то-тор-жественные… ми-иии-нуты… (Платком заглушает новый приступ и прячется под всеобщее недружелюбное ворчание.)

ТАЛЬЕН (удрученно). Кто голосует против предложения Бурдона? (Никто не двигается. Мрачно.) Обвинительный декрет принят без голосования при всеобщем одобрении.

Робеспьер обменивается с другом, который остается на трибуне, чтобы зачитать отчет, мимолетным взглядом, лишенным определенного выражения.

ДЕЙСТВИЕ IV

КАРТИНА 1

Люксембургский дворец. Комната, переделанная в тюремную камеру, но без тенденции к максимальным неудобству и унизительности, отличающих современные тюрьмы. Решетка на большом окне не мешает открывать его. Справа за столом читает Филиппо, однако время от времени он поднимает глаза, чтобы взглянуть на двор; слева Камилл, стоит у окна и плачет.

ФИЛИППО (нетерпеливо). Демулен, сделайте милость, успокойтесь. Вам не стыдно вот так распускать нюни при посторонних?

КАМИЛЛ. Знаете ли вы, что сегодня одиннадцатое жерминаля?![47] Знаете ли, каково на такой день… смотреть сквозь решетку?!

ФИЛИППО. Знаю, я ведь и сам то и дело смотрю. Если эта сцена повторится, я потребую отдельную камеру.

КАМИЛЛ (обезумев). Нет!.. Заклинаю вас, Филиппо… не оставляйте меня! От одиночества я сойду с ума… не отворачивайтесь от меня… хотя бы вы один! (Новый взрыв рыданий.) Он оттолкнул меня… и ушел. Вычеркнул меня. И он даже не узнает, что каждый нерв во мне взывает к нему! Господи! (Филиппо протягивает руку к звонку. Камилл хватается за нее.) О, пожалуйста, простите меня… я уже не знаю, что со мной происходит… (Давясь.) Я потерял его… теперь уже навсегда. Сжальтесь надо мной… и помогите мне, или я умру!!! (Бросается на постель.)

ФИЛИППО. Вы умрете через пять дней, Демулен. (Камилл цепенеет. Плач прекращается, будто выключили радио.) Советую вам осознать это и не поддаваться надежде. Когда смерть – вещь абсолютно решенная, то перестаешь страдать.

КАМИЛЛ (вскакивает). Ложь! Мы можем выиграть процесс!

ФИЛИППО. Роковая иллюзия. Это политический процесс, а политика управляется нерушимыми законами механики, а не вашими этическими сантиментами. Мы столкнулись с Комитетом. Комитет сильнее, поэтому мы умрем.

КАМИЛЛ (инстинктивно отказываясь трезво рассуждать). Но я не хочу умирать! Я имею право жить, черт возьми!..

ФИЛИППО. Живое существо обладает правами до тех пор, покуда способно их защищать. А впрочем, неужто вы и в самом деле предпочли бы жить и смотреть, как дело освобождения человечества довершается руками безумцев и воров?..

Входят: Эро, Шометт, Мерсье, жирондисты I и II, Риуфф, двое роялистов.

ЭРО. Приветствуем вас, братья-банкроты…

МЕРСЬЕ. Именем нашей общей святой Вдовы![48]

Смех, нервное возбуждение.

ЭРО. О Камилл! Мальчик мой дорогой, как поживаешь!

ФИЛИППО (выступает вперед). Господа, тут ошибка: мы заключены порознь.

Сенсация. Неистовый хохот.

ГОЛОСА. А он ничего! – Что это за чудак? – Кто это такой? – Тсс, это Филиппо! – Который?.. Ах, вон тот?..

ШОМЕТТ. В этом весь Филиппо: сам следит, как бы часом не нарушили принятых против него же постановлений.

Приветствуют друг друга.

РИУФФ (пошептавшись с группой роялистов и жирондистов). Послушайте… они должны знать!..

Возгласы. Всеобщее напряжение.

ЭРО (среди возбужденного ропота). Дело в том, что тут у нас ходит упорный слух, что якобы… арестовали Дантона.

Подтверждение, выжидательный вид.

…..

ФИЛИППО. Кажется, сегодня ночью; а впрочем, я ничего не знаю.

КАМИЛЛ (пораженный). Что, его тоже?! Но это невозможно!

…..

МЕРСЬЕ. Я знал наперед, что это все сказки.

Подтверждение.