Дело Дантона. Сценическая хроника.

Бурные аплодисменты, однако куда более жидкие.

РОБЕСПЬЕР (подавшись в его сторону). Что?! Справедливость?! Стало быть, вы отказываете в доверии Революционному трибуналу?

Тишина, как после раската грома.

ПРОТЕСТ (робкий). Нет… нет… ни в коем случае… Трибунал безупречен – мы полностью доверяем суду…

РОБЕСПЬЕР. Тогда не пытайтесь вмешиваться в его сферу, ибо это оскорбление!

…..

ОДОБРЕНИЕ (пылкое). Совершенно верно! – То-то он их срезал! Браво, Максим! – Говори, говори, Робеспьер! Раскрой им глаза наконец!

ОППОЗИЦИЯ (уже почти в конвульсиях). Софистика! – Он хочет одурачить нас пустыми фразами! Не дайте заморочить себе головы! – Это мы – правительство!

…..

МЕРЛЕН (отчаянно). Давайте же защищаться, черт возьми!

Обычный звонок председателя.

РОБЕСПЬЕР (тем временем перевел дыхание). Но это не все. Я вижу, что некоторые из вас ставят под сомнение даже постановления об аресте. Если это так…

Весь Конвент вскакивает.

…..

ОДОБРЕНИЕ (хоть и выраженное большинством, тонет среди протестующих воплей). Нет! – Ничуть! – Прекрасно сделали! – Мы утверждаем! – Бравооо!!!

ОППОЗИЦИЯ (в пароксизме). Да, так! – Мы не позволим! – Вся Франция заявляет протест! (Смех и свист сторонников оратора. Угрозы.) Это цинизм грубой силы! – Злоупотребление властью! – Тирания! – Наглость! – Вы пойдете под суд!

…..

Улюлюканье и топот усиливаются. Кто-то уже получил по голове записной книжкой, кто-то – бумажным шариком, за что отправляется мстить, перепрыгнув через ряд. Уже успели обменяться несколькими ударами кулаков. Стража разнимает дерущихся. Председатель встает и надевает шляпу; тогда волнение мало-помалу утихает.

РОБЕСПЬЕР (переждав). …если это так, если вы считаете, что Дантона надлежит судить сообразно другому кодексу, чем никому не известного Базира, то направьте в Комитет вотум недоверия, распустите его, а нас, членов, отдайте под суд.

Возмущенный ропот среди его сторонников; оппозиция мрачно что-то бурчит, бессильная против такого хода.

Другой вопрос, чем вы потом оправдаете это в глазах народа, чья воля для вас закон.

Молчание – усталое и несколько sheepish[46].

СЕРЬЕЗНЫЕ ГОЛОСА. Нам не в чем упрекнуть Комитеты. – Мы выражаем вам полное доверие. (Разгорячившись). Ура Комитетам! – Да здравствуют Комитеты! – Браво! – Бра-вооо!!!

Угрюмое ворчание, выражающее смирение.

РОБЕСПЬЕР. А стало быть, коллеги, вы убедились, что декрет, отвечающий предложению Лежандра, покрыл бы вас бесславием: он стал бы свидетельством трусости. Когда общество находится в такой опасности, как наше, правительство не может рисковать своей репутацией. Что ожидает Францию, если она утратит к нам доверие?

ОДОБРЕНИЕ. Верно! – Дело говоришь! – Не позволим унизить Конвент! – Защитим честь правительства! – Утверждаем! (Множество голосов разом.) Утверждаем! Предложение Лежандра провалилось! Отклоняем! (Рукоплескания.)

КУРТУА. Вы с ума посходили?! Если Дантон проиграет, то нам конец!

Шиканье, свист, крики.

МЕРЛЕН (в отчаянии). Дурачье, вы сами себя отдаете на убой!

Гвалт смолкает, в ужасе осекшись от столь сильного выражения.

РОБЕСПЬЕР (в наступившей тишине). Эти двое господ сознались в сопричастности.

МЕРЛЕН (вскакивает). Что ты сказал?..

РОБЕСПЬЕР. Собрание выразило Комитетам и Трибуналу полное доверие. (Одобрительные возгласы.) А перед общественным надзором трепещут только преступники.

Бурные аплодисменты. Куртуа и Мерлен торжественно поднимаются и пересекают зал.

КУРТУА (от двери с противоположной стороны). Ты довершишь дело, рожденное твоей завистью, Робеспьер. Но горе тебе, когда Дантон погибнет! Тяжесть этого преступления сотрет тебя в порошок! (Выходят.)