Дело гастронома № 1

Он вдруг поднялся и поставил пластинку на проигрыватель, бережно опустил иглу. Первые аккорды, и заговорила тягучая виолончель, ударила по душе, и Беркутов подался вперед, потянулся вслед за мелодией. Старшинов наполнил рюмки, однако первые звуки оркестра захватили и его, он заслушался, затем вдруг в его глазах сверкнули слезы, он открыл рот, захватал воздух, замахал руками.

– Выключи! – потребовал Старшинов.

Беркутов поднялся, остановил пластинку. Старшинов, тяжело дыша, понемногу приходил в себя.

– Что-то не то? – не понимая причин столь резкого возбуждения, спросил Беркутов.

– Душу мне рвет твоя музыка! Сам не пойму отчего! Первый раз такое! Вдруг сердце сжало, дыхание перехватило и сил никаких, – стал объяснять Николай Иванович. – А что, отчего, не пойму. Как по нервам играть начали. Когда песни слушаю, такого не бывает. Нет, за душу берет, даже слезу вышибает, но чтоб такое – никогда!.. Давай!

Они чокнулись. Старшинов выпил полную, Беркутов чуть пригубил. Помолчали.

– А там музыки не будет, – неожиданно проговорил Беркутов.

Старшинов услышал, кивнул. И оба вдруг на какое-то время застыли, замолчали.

«Волга» легко катила по асфальтовому шоссе. Стрелка спидометра колебалась между 80 и 90. Из приемника лилась музыка из советских фильмов. Зоя в нарядном темно-зеленом платье сидела рядом с Скачко, с нежностью поглядывая на него. На ее коленях лежал «Автомобильный атлас», в который она изредка заглядывала.

– Люблю мужиков, умеющих железные машины водить. Да еще столь уверенно!

– Эх, Зоя-Зоя! Это еще не самое редкое качество мужчины. А таких женщин, как ты, я бы на руках носил!

– Готова хоть завтра предоставить вам такую возможность! – рассмеялась она.

– Интересное предложение!

Скачко хмыкнул, задумался, а Зоя разволновалась, наблюдая, как он это предложение обдумывает.

– Я вижу, ты не из робких!

– Это правда.

Зоя улыбнулась.

– Но сначала – желудок! Посмотрите по карте, есть ли впереди крупный населенный пункт, для устройства обеденного привала? – попросил полковник.

– Зачем нам дешевые столовые и рестораны? – возмутилась она. – У нас с собой икра, осетрина, крабы! Расстелем скатерть-самобранку где-нибудь на бережку и перекусим. Или вам, мсье, общепит подавай и грудастых официанток?! Так я их получше. И грудь тоже вроде ничего!

Скачко улыбнулся.

– «Бережок» звучит заманчиво! – пробормотал он. – Что ж, ищем бережок! – воскликнул он и, прибавив газу, помчался вперед.

Беркутов разговаривал с Лидой. Они пили чай с тортиком в кабинете Зои. Лида, переговорив с Зоей, докладывала мужу о первых результатах ее поездки в Кострому. Зоя была обескуражена тем, как ее там принимали. Договоры хоть и подписали, но всего на год и в объемах, установленных для областных гастрономов. Намекнули, что позже можно будет вернуться к прежним объемам, они сами заинтересованы. Подарки не взяли. Часть она съела с горя, часть везет обратно. Беркутов выслушал короткий доклад жены, огорчился, но тут же улыбка вспыхнула на его лице.

– А какой был чудный город Кострома, – вдруг вспомнил Беркутов, взглянув на жену.

– Но голосок у Зои веселый! Я поняла, что она не одна поглощает наши деликатесы, – интригующе сообщила Лида, следя за выражением лица мужа.

– Я рад за нее! – кивнул Беркутов.

– Давай я сегодня приду пораньше, пожарю судачка, сделаю польский соус, у нас есть пара бутылочек «Твиши», и мы… – Лида намеренно оборвала течение фразы.

– Закатим пир во время чумы, – продолжил ее мысль Беркутов.

– Я хоть и не то имела в виду, но и это мы тоже закатим! – повеселев, кивнула Лида.

– Все, пошел работать!

Беркутов поднялся и вышел из кабинета.

Они лежали на берегу речушки, Зоя расстелила широкую и яркую скатерть-клеенку. Вытащила икру, севрюжий балык, финский сервелат, вино. Рядом стояла «Волга». Скачко съел бутерброд с икрой, крякнул от удовольствия. Зоя выпила пару глотков вина и вдруг снова заговорила о своем женском одиночестве.

– Неужели ты никого не любила? – засомневался полковник. – Что-то слабо в это верится!

– Почему не любила? Любила! И сильно любила! А тебя увидела, и все остальные любови сломались…

Она нежно улыбнулась ему.

– А если бы я попросил тебя о чем-то важном для меня, ты бы сделала?!

– Все бы сделала!

– Прямо все-все?!

– Прямо все-все! – потянувшись к нему губами, прошептала она. – Что ты хочешь, сладенький мой?!

Они поцеловались. Скачко выдержал паузу. Потом усмехнулся, махнул рукой.

– Да нет, это так! Замнем для ясности!

– Нет уж! Раз начал, то говори!

– Потом!..

– Нет, сейчас!

Скачко вздохнул, улыбнулся.

– Говори-говори!.. Ну скажи, я тебя очень прошу! – она с мольбой смотрела на него. – Скажи! Я все сделаю для тебя! Все-все! Обещаю! Все-все!

– Женщины непостоянны!

– Женщины постоянны! – возразила Зоя. – Настоящая женщина хочет боготворить своего мужчину и служить ему! Это ее самая желанная мечта и цель!

Павел Сергеевич улыбнулся.

– Скажи, что ты хочешь, чтоб я сделала для тебя?!

– Я хочу знать все о Беркутове Георгии Константиныче! Обо всех его темных делишках.

Зоя недоуменно взглянула на него.